«Твоя донька від першого шлюбу нам тут не потрібна!» – заявила свекруха, приїхавши на новосілля в нашу нову квартиру одразу з валізами. Гості за столом затихли. А мама Маші встала і спокійно сказала ЦЕ…
«Я всю жизнь тебе отдала. Всем пожертвовала. А ты выбираешь эту…
Эту разведенку с ребенком». Андрей вышел следом, бледный, но с решительным выражением лица. «Мама, пожалуйста, успокойся.
Мы найдем решение, но сейчас ты устроила сцену перед гостями». «Плевать я хотела на гостей!» – Нина Васильевна обвела комнату яростным взглядом.
«Это должен был быть мой дом. Ты обещал, что я буду жить с тобой. Что мы будем вместе».
«Мама, я женат», – Андрей говорил тихо, но твердо. «У меня есть своя семья. Мы можем видеться часто, я буду тебе помогать, но…» «Молчи!»
Нина Васильевна подняла руку, словно собираясь ударить сына. «Ты выбрал их вместо меня. Ты предал родную мать ради чужих людей».
«Они не чужие, мама», – Андрей выпрямился. «Маша – моя жена, а Лера – часть нашей семьи. И я не позволю тебе их оскорблять».
Нина Васильевна застыла, словно не веря своим ушам. Затем ее лицо исказилось от злости. «Хорошо», – она резко развернулась и направилась к двери. «Но и деньги я тоже забираю.
Верни мне мои триста тысяч, и немедленно». «Мама, мы уже внесли первоначальный взнос, деньги у банка». «Тогда продавай квартиру», – отрезала она.
«Или занимай, у кого хочешь, но чтобы через месяц деньги были у меня на счету. Иначе я подам в суд». С этими словами она распахнула входную дверь и вышла, громко хлопнув ею так, что задрожали стекла. В квартире повисла гнетущая тишина.
Когда шок от ухода Нины Васильевны немного улегся, Маша отвела Леру в ее комнату и попросила поиграть там с Мишкой-младшим, который, к счастью, не понял сути конфликта и был рад возможности исследовать новую территорию. Взрослые остались в гостиной, пытаясь осмыслить произошедшее. «Триста тысяч гривен», – задумчиво произнес Михаил Петрович. «Немалая сумма, но и не настолько большая, чтобы продавать за нее душу».
«Папа», – Маша устало потерла виски. «Не надо сейчас». «Он прав, Маша», – тихо сказал Андрей.
«Я повел себя как последний трус. Должен был сразу все тебе рассказать, а не…» «Вот так». «Почему ты согласился на ее условия?» – спросила Татьяна Николаевна.
«Неужели нельзя было найти другой способ взять кредит?» Андрей опустил голову. «Мне казалось, это временно. Что она поживет немного и поймет, что лучше иметь свою квартиру. А потом был удобный вариант с ипотекой, и я… Я струсил.
Не хотел все испортить». «Что теперь будем делать?» – спросила Маша. «У нас нет трехсот тысяч, чтобы вернуть твоей матери».
«Я мог бы занять», – Андрей выглядел подавленным. «У друзей, может быть, взять потребительский кредит». «Подожди», – вмешался Михаил Петрович.
«Давайте подумаем здраво. Нина Васильевна дала вам деньги добровольно, верно? Был какой-то документ, расписка, договор?» Андрей покачал головой. «Нет, просто перевод на карту.
Но она может доказать, что деньги поступили от нее». «Это не важно», – Михаил Петрович выпрямился. «Если не было письменного соглашения об условиях, это считается подарком.
Она не сможет ничего доказать в суде». «Но это как-то нечестно», – неуверенно возразил Андрей. «Все-таки она моя мать, и она действительно дала эти деньги».
«С условием, что займет комнату вашей дочери», – напомнил Михаил Петрович. «По-моему, это куда более нечестно». «И что нам делать?» – Маша посмотрела на отца.
«Просто проигнорировать ее требования?» «Нет», – Михаил Петрович задумался. «Я предлагаю другое решение. У нас с Таней есть сбережения…
