«Твоя донька від першого шлюбу нам тут не потрібна!» – заявила свекруха, приїхавши на новосілля в нашу нову квартиру одразу з валізами. Гості за столом затихли. А мама Маші встала і спокійно сказала ЦЕ…

День наполнился суетой и приготовлениями. Маша готовила закуски, Андрей ездил за продуктами и напитками, Лера украшала квартиру самодельными гирляндами и рисунками. К обеду квартира преобразилась: запахи готовящейся еды перебили аромат краски, на столе красовалась новая скатерть и свечи, по углам стояли вазы с цветами.

«Красота!» – Маша оглядела результат их трудов. «Лера, иди-ка сюда, надо тебя одеть в праздничное платье». «А дядя Андрей где?» Девочка завертела головой.

«На балконе курит», – Маша нахмурилась. Андрей обещал бросить, когда они съедутся, но за последние дни, кажется, выкурил больше, чем за весь предыдущий месяц. Она выглянула на балкон и увидела мужа, напряженно говорящего по телефону.

«Мама, я понимаю, но сейчас не время». «Нет, я не могу просто взять и сказать». Заметив Машу, Андрей резко оборвал разговор.

«Извини, мне пора». «Что за секреты?» – спросила Маша, когда он убрал телефон. «Никаких секретов», – слишком быстро ответил Андрей.

«Просто мама звонит каждые полчаса, уточняет детали. Ты же знаешь, какая она». «Знаю», – подумала Маша.

«Знаю, что она контролирует каждый твой шаг. Знаю, что ты до сих пор боишься ей перечить. И знаю, что ты что-то недоговариваешь».

Но вслух сказала другое: «Тебе надо переодеться, скоро гости». Андрей кивнул и скрылся в спальне, оставив Машу с тяжелым чувством недосказанности. Их семейная жизнь началась, вопреки ожиданиям Маши, легко и гармонично.

Андрей оказался заботливым мужем и хорошим отчимом. Он помогал Лере с рисованием, читал ей сказки, учил кататься на велосипеде. С Машей был нежен и внимателен, всегда интересовался ее делами и мнением.

Единственным темным пятном на фоне их счастья была Нина Васильевна. Она звонила сыну почти каждый день, часто без повода, просто узнать, как дела. Приглашала его на обеды и семейные праздники, но всегда только его, будто Маши и Леры не существовало.

«Ты можешь просто сказать ей, что мы теперь семья и ходим в гости вместе», – спросила однажды Маша, когда Андрей в очередной раз собирался к матери один. «Я говорил», – он виновато развел руками.

«Но она говорит, что готовила только на одного, и места за столом мало». «Андрей, ей просто не нравимся мы с Лерой. Особенно Лера».

«Ну что ты», – он притянул ее к себе. «Она просто старой закалки, ей нужно время привыкнуть к мысли, что ее сын теперь семейный человек». «Ей 57 лет, а не 87», – возразила Маша.

«И мы уже год вместе». «Ты не знаешь, через что ей пришлось пройти», – в голосе Андрея звучала усталость. «Она вырастила меня одна, без отца.

Работала на трех работах, чтобы я мог получить образование. Конечно, она привязана ко мне».

Это была привязанность удава к кролику, думала Маша, но молчала. Она не хотела ссориться из-за свекрови, надеясь, что со временем та смирится с ее существованием в жизни сына. Но чем ближе становилась дата их свадьбы, тем более явной становилась неприязнь Нины Васильевны.

Она начала указывать на Машины недостатки: то макияж слишком яркий, то одежда неуместная, то работа несерьезная. «Дизайнер интерьеров», – фыркала она. «Несерьезно.

Вот я всю жизнь в бухгалтерии проработала – стабильная, уважаемая профессия». Когда Андрей объявил о помолвке, Нина Васильевна устроила настоящую истерику. «Ты совершаешь ошибку.

Она разведенка с ребенком. Тебе всего 30, найдешь девушку без хвостов, заведешь своих детей. Зачем тебе чужие проблемы?» «Лера – не проблема, мама», – пытался возразить Андрей.

«Она замечательная девочка, и я к ней привязался». «Мальчик мой, ты слишком добрый, всегда был таким», – Нина Васильевна перешла к тактике жертвы. «Эта женщина пользуется твоей добротой.

Она ищет обеспеченного мужа, который станет отцом ее ребенку, раз уж настоящий отец сбежал». Андрей тогда впервые серьезно поссорился с матерью. Вернулся от нее бледный, с трясущимися руками, но жениться не передумал.

Свадьба это не отменила. Маша надеялась, что юридическое оформление их отношений что-то изменит в поведении свекрови. Но Нина Васильевна просто перешла к более изощренным методам.

На предсвадебном ужине, когда родители Маши вышли покурить, она наклонилась к сыну и громко прошептала: «Это платье невесты. Не слишком ли откровенное для женщины с ребенком? В мое время разведенные вдовы не устраивали пышных церемоний». Когда Лера, нарядная и счастливая, подбежала к бабушкам с букетиком цветов, Нина Васильевна отодвинулась, как от прокаженной.

«Ох, детка, осторожно, у меня аллергия». На свадебной церемонии она сидела с каменным лицом, а на банкете демонстративно отказалась поздравлять молодых. Зато выпила больше обычного и в какой-то момент громко объявила своей соседке по столу: «Мой Андрюша всегда был мягким.

Его любая хитрая женщина может вокруг пальца обвести. Я как чувствовала, что так и будет». С тех пор ее тактика не менялась…