Свекровь не знала, кем я работаю. Она вылила на меня тарелку супа, сказав:»Ты никто, никакого толку от тебя, ПРОВАЛИВАЙ пока я еще добрая». Но на следующий день ОЦЕПЕНЕЛИ от новости…

«Во-вторых, я хочу работать под псевдонимом. Для всех я буду Алина Соколова, не Соловьева. Никто не должен знать, что я твоя дочь». Он удивленно поднял брови: «Зачем такая секретность?» Я вздохнула: «Папа, ты знаешь, как это бывает. Когда люди узнают, что ты дочь владельца, отношения сразу меняются. Одни начинают заискивать, другие — завидовать и строить козни. Я хочу, чтобы меня оценивали по моим способностям, а не по родству с тобой».

Он задумался, потом кивнул: «Резонно. Но это сложно организовать. Многие в компании знают, что у меня есть дочь». — «Но мало кто видел меня взрослой. Я уехала в США десять лет назад, сменила имидж, стиль. К тому же, если ты поручишь Виктору Даниловичу провести меня как нового специалиста из международной компании, никто особо не будет копать». Отец усмехнулся: «Хитро придумано. Ладно, согласен. Что еще?»

«В-третьих, когда я стану генеральным директором, я хочу полной свободы действий. Ты остаешься владельцем, но в операционную деятельность не вмешиваешься». Он вздохнул: «Это самое сложное. Я привык все контролировать». — «Знаю. Но нельзя вырастить преемника, если не давать ему принимать решения. Даже неправильные».

Мы долго спорили, но в итоге сошлись на компромиссе: я получаю полную операционную свободу, но ключевые стратегические решения мы принимаем вместе. Так я вернулась в Украину и вошла в компанию отца. Первые полгода работала финансовым директором под именем Алина Соколова, якобы приглашенный специалист из международной компании. Моим непосредственным руководителем был Виктор Громов, правая рука отца, знавший правду.

Я быстро погрузилась в дела, провела финансовый аудит, выявила слабые места и предложила программу оптимизации расходов. За первые три месяца моей работы прибыль компании выросла на 12%. Сотрудники уважительно называли меня «финансовой акулой» — за глаза, конечно. Через полгода, как и было запланировано, состоялось заседание совета директоров, где отец объявил о перестановках. Виктор Громов формально занял пост генерального директора, а я стала его первым заместителем. Фактически же все было наоборот: я руководила компанией, а Виктор Данилович представлял ее перед внешним миром.

Это была странная игра, но она работала. Сотрудники знали меня как жесткого, но справедливого руководителя. Я провела ряд успешных реформ, запустила новые направления, увеличила капитализацию компании. И вот тогда, в самый разгар моей новой карьеры, я встретила Андрея.

Это случилось на одном из благотворительных вечеров в Киеве, где Гранд Инвест выступал спонсором. Я пришла не как руководитель компании — эту роль играл Виктор Данилович, — а как частное лицо. Просто хотелось отвлечься от рабочей рутины, расслабиться, побыть собой, а не «финансовой акулой». Андрей подошел ко мне у бара и сразу покорил своей непосредственностью. «Скучаете?» — спросил он с улыбкой. — «Я тоже. Эти корпоративные мероприятия ужасно предсказуемы. Вы часто на них бываете?»

«По долгу службы», — он протянул руку. — «Андрей. Менеджер по работе с ключевыми клиентами в Гранд Инвесте». Я чуть не поперхнулась шампанским. Один из моих сотрудников. Но он явно не узнал меня — мы никогда не пересекались в офисе, к тому же сегодня я выглядела иначе: вечернее платье вместо строгого костюма, распущенные волосы вместо делового пучка, яркий макияж. «Алина», — представилась я, не называя фамилию. — «Я… временно не работаю».

Почему я солгала? Возможно, хотелось на один вечер забыть о работе и побыть обычной девушкой. А может, просто испугалась неловкости, которая возникла бы, скажи я правду. Мы проговорили весь вечер. Андрей оказался интересным собеседником, начитанным, с хорошим чувством юмора, внимательным к деталям. Он рассказывал о своей работе с искренним увлечением, я делилась историями из своей прошлой карьеры, тщательно избегая деталей, которые могли бы выдать меня.

В конце вечера он попросил мой номер телефона. Я колебалась: стоит ли начинать отношения с сотрудником, пусть даже и не подозревающим о моем статусе? Но что-то внутри меня — быть может, усталость от одиночества или желание нормальной человеческой близости — заставило меня согласиться.

Наш роман развивался стремительно. Скоро мы уже встречались несколько раз в неделю. Андрей был внимательным, заботливым, умел удивлять. Он дарил мне недорогие, но продуманные подарки, устраивал романтические свидания, заставлял меня смеяться, когда я была измотана рабочими проблемами. Тогда же я познакомилась с его матерью, Людмилой Николаевной. С первой встречи она отнеслась ко мне настороженно.

«Чем вы занимаетесь, Алина?» — был ее первый вопрос. «Я в поиске работы», — ответила я, придерживаясь своей легенды. — «Раньше работала в финансовой сфере». — «В какой компании?» — ее глаза сузились. «В нескольких, в основном международных», — я старалась отвечать расплывчато. — «Последние годы провела за границей». — «И что же вас заставило вернуться?» — в ее тоне явно читалось недоверие. «Семейные обстоятельства», — это было правдой, хоть и неполной. Людмила Николаевна скептически хмыкнула, но продолжать расспросы не стала.

Однако я видела, что она не одобряет выбор сына. В ее глазах я была безработной авантюристкой с туманным прошлым, возможно, охотницей за деньгами ее успешного сына. Если бы она только знала, что я зарабатываю в десять раз больше Андрея.

Через полгода отношений Андрей сделал мне предложение. Это случилось в ресторане на крыше одного из киевских небоскребов. Было романтично, красиво — все как в кино. Я сказала «да», хотя внутренний голос предупреждал: ты строишь отношения на лжи. Это не может хорошо закончиться.

После помолвки я оказалась перед сложным выбором: рассказать Андрею правду или продолжать игру. Я выбрала второе, убеждая себя, что сделаю это позже, когда наши отношения окрепнут еще больше. В конце концов, моя ложь была не злонамеренной — я просто не называла свою должность. Впрочем, к тому времени я уже замечала первые тревожные звоночки в поведении Андрея. Он становился более требовательным, иногда позволял себе пренебрежительные комментарии о домохозяйках и неработающих женах. Все чаще в наших разговорах мелькали фразы вроде: «Когда ты наконец найдешь работу?» или «Мужчине важно, чтобы его женщина была успешной». Но я списывала это на влияние его матери и рабочий стресс. Мне казалось, что после свадьбы все наладится.

Свадьба была скромной — я настояла на этом, не желая привлекать внимание. Отец присутствовал как дальний родственник, благословил меня, но смотрел на Андрея с плохо скрываемым скептицизмом. «Ты уверена?» — спросил он накануне. — «Этот парень достоин тебя?» — «Он хороший человек, папа», — ответила я, хотя и сама уже начинала сомневаться.

После свадьбы мы поселились в моей квартире. Я объяснила ее наличие тем же наследством от бабушки, которым оправдывала и отсутствие финансовых проблем при моей мнимой безработице. Андрей принял это объяснение, хотя иногда бросал странные взгляды на дорогую мебель и технику…