Свекровь на моем юбилее подняла бокал: «За дочь уборщицы, которая удачно вышла замуж!» Муж давился от смеха и снимал на телефон. Моя мама поднялась и сказала три слова, после которых свекровь побледнела…

«Может, нам лучше уйти? Это личное». «Оставайтесь», — неожиданно твердо сказала Анна. «Раз уж Галина Ивановна решила сделать мою личную жизнь темой публичного обсуждения, почему бы не быть последовательными?» Галина Ивановна оседала на стул, ее дыхание становилось прерывистым.

«Мне плохо. Сердце. Таблетки…» Сергей бросился к матери, доставая из ее сумочки блистер с лекарством.

«Мама, не волнуйся, сейчас все пройдет. Это просто недоразумение». Он помог ей положить таблетку под язык, затем резко повернулся к Анне.

«Ты довольна? Довела мою мать до сердечного приступа в свой день рождения?» Анна не успела ответить, Елена Николаевна положила руку на плечо дочери и спокойно произнесла. «Не перекладывайте ответственность, молодой человек. Ваша мать сознательно унизила мою дочь публично.

Что она ожидала в ответ? Благодарности?» Галина Ивановна, несколько оправившись от первого шока, теперь смотрела на Елену Николаевну с нескрываемой ненавистью. «Вы… простая уборщица. Как вы смеете так говорить со мной? Кто вы такая?» «Простая», — ответила Елена Николаевна.

«И я не позволю никому унижать моего ребенка». Сергей перевел взгляд с матери на жену. «Анна, это переходит все границы.

Извинись перед мамой немедленно». Анна почувствовала, как внутри нее что-то окончательно ломается. Два года унижений, два года притворства, два года попыток быть хорошей невесткой, все рухнуло в одночасье.

Но вместе со страхом и стыдом к ней пришло неожиданное чувство освобождения. «Извиниться?», переспросила она, глядя в глаза мужу. «За что именно, Сергей? За то, что моя мама сказала правду? Или за то, что я посмела устроить праздник, который твоя мать решила использовать для моего публичного унижения?» «Ты все преувеличиваешь», — отмахнулся Сергей.

«Мама просто неудачно пошутила, а ты… Ты раскрыла нашу личную тайну, об этом знали только мы, врачи, и…» Он осекся, переводя взгляд на Елену Николаевну. «И моя мама…», — закончила за него Анна, «потому что мне нужна была поддержка, Сергей. Потому что я не могла больше слушать, как твоя мать намекает на мою неполноценность, зная правду».

Галина Ивановна, уже немного пришедшая в себя, поднялась на ноги, опираясь на руку сына. «Мы уходим. Немедленно.

Сергей, забери мою сумку и пальто». Сергей кивнул, как послушный ребенок, готовый исполнить любое желание матери. «Подожди».

Анна встала между ними и дверью. «Так просто вы не уйдете, не после того, что здесь произошло». «Убирайся с дороги», — прошипела Галина Ивановна.

«Твоя семейная жизнь закончена. Завтра же я отправлю Сергея к адвокату». Елена Николаевна, наблюдавшая за этим обменом репликами, негромко произнесла.

«Вам не кажется, что это должна решать ваша невестка? Насколько я помню, для развода нужно согласие обеих сторон». «Мама, пожалуйста», — тихо сказала Анна, «дай мне разобраться самой». Она повернулась к мужу.

«Сергей, ты хочешь развода?» Сергей выглядел сбитым с толку. Он переводил взгляд с матери на жену, явно не готовый к такому прямому вопросу. «Я…» «Анна, давай не будем решать это сейчас.

Все на эмоциях». «Нет», — твердо ответила она. «Я хочу знать сейчас.

После двух лет брака, после всего, что я вытерпела от твоей матери, после того, как я поддерживала тебя, когда мы узнали о твоем диагнозе, я имею право знать». «Ты хочешь развода?» Галина Ивановна не дала сыну ответить. «Конечно, он хочет.

Ты думаешь, мой сын будет жить с женщиной, которая публично опозорила нашу семью?» «Я не с вами разговариваю», — отрезала Анна, не отрывая взгляда от мужа. «Сергей…» Он сглотнул, опустил глаза. «Я… Мне нужно подумать».

Анна кивнула, словно получила именно тот ответ, которого ожидала. «Вот и хорошо. Думай.

А пока ты будешь думать, можешь собрать свои вещи и пожить у мамы. Мне нужно пространство». Галина Ивановна задохнулась от возмущения.

«Что? Это вы должны съехать! Квартиру снимает Сергей!» «Договор аренды на мое имя», — спокойно парировала Анна. «И платим мы пополам. Так что право определять, кто останется, у меня есть».

Сергей выглядел растерянным, словно впервые видел свою жену. Эта уверенная, решительная женщина разительно отличалась от той, которая обычно уступала во всех спорах с его матерью. «Анна, может, нам стоит поговорить наедине?» — предложил он.

«Нет», — покачала она головой. «Я думаю, мы уже все сказали друг другу. Точнее, нам сказали все за нас».

Она выразительно посмотрела на Галину Ивановну. Та рванулась вперед, но Сергей удержал ее. «Мама, успокойся, у тебя сердце».

«Отпусти!» — она вырвала руку. «Это… эта девка не смеет так со мной разговаривать! Сергей, если ты мужчина, поставь ее на место!» Гости, до этого молча наблюдавшие за разворачивающейся драмой, начали тихо переговариваться. Ольга подошла к Анне и тихо спросила.

«Тебе помочь? Может, вызвать такси или…» «Все в порядке». Анна благодарно сжала руку подруге. Это должно было случиться рано или поздно.

Галина Ивановна, понимая, что теряет контроль над ситуацией, перешла в последнюю атаку. «Сергей, мы уходим! Сейчас же! И ты подаешь на развод завтра! Я не позволю, чтобы моего сына унижали!» Сергей стоял, переводя взгляд с матери на жену. В этот момент он выглядел особенно жалко, растерянный мужчина, не способный сделать собственный выбор.

«Я…» начал он, но Галина Ивановна перебила. «Никаких «я»! Мы уходим!» Она схватила сына за руку и потянула к выходу. Сергей бросил последний взгляд на Анну…