Старшеклассники после выпускного толпой надругались над учительницей в подвале. Весь город ОЦЕПЕНЕЛ, увидев, что сделал директор школы…

Решили откупиться — хорошо. Посмотрим, как теперь деньги решат ваши вопросы», — сказал Филипп, сбитый с толку тем, что она даже не позвонила, а именно приехала к нему, явно надеясь, что с глазу на глаз уладить этот вопрос получится.

«Зачем вам всё это? Девка эта уехала, ничего дальше делать не собирается. Суд проигран, не будет больше никаких разбирательств. На что вы надеетесь?» — спросила женщина, скрещивая руки на груди, продолжая показывать всем своим видом, что она ещё не проиграла, что у неё есть не только аргументы, но и рычаги давления на него.

«Затем, что я не хочу, чтобы ваши выродки набросились на кого-нибудь ещё», — сказал Филипп Владимирович, не давая ей даже шанса задуматься, как можно на него надавить. «А вы не думаете, что у вас рук не хватит? Смотрите, у моего мужа хватка крепкая, любой бульдог позавидует. Если мы в вас вцепимся, вы потом не сможете всё это разгребать.

Я знаю, что вам крыть нечем», — сказала она с улыбкой. Затем продолжила иным голосом:

«Может, вы хотите дачу, дом большой? Мы ведь всё сможем вам достать. Теперь работы у вас нет, будет тяжело. А здесь всё вам устроим.

Может, даже школу какую престижную? Замнём весь этот скандал. Сами удивитесь, как вокруг вас плясать начнут». Вот только сладкие речи, подкуп — ничего уже не имело на него эффекта.

Он хотел, чтобы они были наказаны, чтобы понимали, что далеко не всё в этом мире решают деньги. Он только ухмыльнулся. Она поняла, что бесполезно на него воздействовать, бесполезно с ним разговаривать.

Это был человек, который принципиально хотел добиться наказания ребят. Вне зависимости от того, что выгоду от их прощения он мог получить куда больше. «Ещё пожалеете, что с нами связались.

Вот посмотрите, пройдёт месяц-два, так хлебнёте, что уже не я к вам буду приходить, а вы к нам придёте, будете просить, чтобы мы хватку ослабили. Вот только мы тоже станем в позу, и уже будете вынуждены страдать, и вы», — сказала женщина. Она крепче обхватила свою дорогую сумку, спустилась вниз по ступеням.

Последний раз оглянулась на человека, который едва не посадил её сына. И, видимо, надеялась, что он в этот момент одумается, скажет, что согласен на любые условия, но у него был абсолютно холодный взгляд. Он явно не собирался уступать.

В тот же вечер позвонила его жена. Голос у неё был мягкий, как раньше, словно бы она хотела просто с ним поговорить и помириться. Вот только мужчина не был дураком.

Он знал, что жена звонит ему только для одного — чтобы уговорить его отстать от ребят, чтобы обезопасить сына своей лучшей подруги, а всё остальное было не так уж и важно. Она готова была идти дальше против собственного мужа, только чтобы встать на сторону своей подруги, которая была для неё всем. «Филипп, ну так нельзя! Какой толк тебе от этой битвы? — уехала уже твоя любимая учительница.

Всё, нет больше ничего. Так что? Зачем ты так вцепился, как ненормальный?» — спросила она напоследок, уже настолько раздражённая, что не в силах держать себя в руках. Нервозность выдавал дрожащий голос.

Она вся говорила быстро, нервно, перескакивая с темы на тему. И он понимал, что она явно теряет хватку и уже, скорее всего, отчаялась хоть что-то до него донести. «На месте этой учительницы могла оказаться девочка, ребёнок, да кто угодно.

К сожалению, вы видите только их возраст, но совершенно не видите то, что они сотворили, при этом находясь в абсолютном сознании. Но ничего. Если вы не видите, главное, что я увидел и поверил.

И не останавливаюсь. Можешь мне больше не звонить, всё это бесполезно», — сказал директор школы. Жена ему пригрозила разводом и бросила трубку.

Он сам знал, что ему придётся с ней разводиться, так как он находился рядом с человеком, который принял сторону врага, когда он так боролся за справедливость. И это было для него выше собственных сил. Он сам соберёт документы, заплатит пошлину, сделает всё, чтобы вся эта история осталась глубоко позади, и ему не пришлось возвращаться снова к супруге, которая встала на сторону своей лучшей подруги.

Вот только это была первая часть медали, которую задумал Филипп. Он созвонился с братом, впереди было самое страшное, на что он долго не мог решиться. Их поймают и сделают с ними то же самое, что они сделали с несчастной учительницей, чтобы они на своей шкуре помнили, каково это.

А потом попросту выбросят где-нибудь, чтобы они сами добрались до города, и плевать, в каком они будут состоянии. Если они решили, что будут избегать правосудия, то пусть получат такую месть, этого будет более чем достаточно. Тем более что никто не может обвинить ни самого директора, ни его брата.

Всё было сделано настолько детально, что никто и носа не подточит. И когда вторая часть мести тоже подошла к концу, видимо, до родителей наконец-то дошло, что есть люди куда сильнее, чем их деньги. Но теперь расползлись слухи, и уже весь город был шокирован тем, как директор школы обошёлся с детьми, которые так жестоко поступили с его учительницей.

Одни поддерживали его, другие осуждали. Кто-то даже хотел открыть дело, но не будет никакого дела, потому что всё было шито белыми нитками. Филипп Владимирович не зря доверился своему брату, прекрасно зная, что такого человека никогда не поймают.

Когда в следующий раз Филипп вернулся домой, он видел, что у порога стоит его супруга. Женщина смотрела на него, как будто бы пыталась узнать, он ли сделал это с сыном её подруги, или всё-таки кто-то другой решился на эту месть. Но она никак не могла поверить, что муж её был способен на подобное.

Филипп прекрасно осознавал, что пришла она сюда не мириться. Она пришла, чтобы расколоть его. Может быть, они прицепили даже на неё какой-нибудь жучок.

Ведь она на всё была готова ради собственной подруги, на всё. Даже пожертвовать своими отношениями, которые продлились больше семи лет. К тому моменту уже бывший директор школы смирился с тем, что отношения эти будут закончены.

Он уже собрал все документы, готов был идти подавать на развод, и ничего уже не могло его остановить. Только спустя семь лет он понял, что всё это время был не с тем человеком и не мог быть рядом с тем, кто оправдывал подобное зверство. Она смотрела на него огромными щенячьими глазами, словно бы пыталась вымолить прощение, не говоря при этом ни слова.

Он всё ещё думал, что когда-нибудь она поймёт, что поступила неправильно. Но будет уже слишком поздно. Однако сейчас у неё была только одна задача — вывести его на чистую воду.

Потому что это не получилось даже у следствия. «Боже мой, неужели ты был на это способен?» — спросила она с удивлением, смотря на его лицо. К своему ужасу, Мария видела только абсолютное безразличие в его глазах.

Он смотрел на неё, как будто бы она была для него чужой. Наверное, уже так и было. За то время, что прошло с момента изнасилования, она действительно стала для него абсолютно чужим человеком, который был не способен ни к эмпатии, ни хоть к каким-то чувствам по отношению к пострадавшему человеку.

Мужчина смотрел на свою жену и с трудом верил, что когда-то выбрал этого человека, что когда-то принял её за всеми её проблемами, выплачивал её долги, был с ней рядом, когда ей нужна была помощь и поддержка. Всё это время она скрывала свою личину, где готова была бросить его. Только чтобы защищать молодых насильников…