* Шесть лет назад моя сестра увела у меня жениха-миллионера …

Да, согласилась я. Я столько лет себя ненавижу. Каждый раз, когда мама говорила о тебе. О твоих достижениях.

Я чувствовала вину. Я планирую уйти от него, Анна. Уже консультируюсь с адвокатом.

Втайне. Я чувствовала странную смесь, облегчение, сочувствие. Та, кто причинила мне такую боль, теперь сама разрушена.

Я не прошу прощения. Я его не заслуживаю. Но ты должна знать правду.

Перед тем, как я опять взорвусь. Мы провели вечер, перебирая мамины вещи. Вспоминали.

Смеялись и плакали. Помнишь, как она учила нас печь печенье? Сказала Екатерина. Она всегда делала два вида, тебе шоколадной крошкой, мне с сахаром.

И записки в ланчбоксах кивнула я, ни одной повторяющейся. Мы не исцелились мгновенно. Боль все еще жила.

Но мост, хрупкий из любви мамы, начал тянуться между берегами. Что ты будешь делать? Спросила я, когда Екатерина собралась уходить. Подам на развод.

Когда юрист скажет, что пора. Сниму квартиру. Начну сначала.

А ты? Я вернусь в Харьков. Моя жизнь там. С Иваном.

Ты выглядишь счастливой, сказала она. Констатация, не вопрос. Я действительно счастлива.

Хорошо. Хоть одна из нас должна быть. Мы обнялись.

Коротко. Неловко. Это было не прощение.

Но это было начало. В Харькове я вернулась к жизни с Иваном, к нашему дому и любимой работе. Через шесть месяцев после маминой смерти я узнала, что беременна.

После всех лет попыток. Радость смешалась с печалью, мама не увидит внука. Но я чувствовала ее в тишине, в движении света.

Мы с Екатериной начали осторожно общаться, звонки, короткие беседы. Она подала на развод. Сняла скромную квартиру.

Устроилась работать в маленькое маркетинговое агентство. Город ее осуждал, но она держалась. Хотела настоящего.

Путь, который привел меня сюда, я бы сама никогда не выбрала. Потеря Максима казалась концом. Но стала началом лучшей жизни.

С Иваном я нашла не просто любовь, партнерство. Уважение. Твердую опору…