«Сестре шуба больше к лицу, сестре эта шуба в самый раз будет!». Муж прямо перед гостями сорвал с меня подарок родителей и накинул на плечи своей сестре. Мама выронила бокал, а папа сказал только ОДНУ фразу….
«Хватит с тебя на сегодня». «Нет», — Ирина покачала головой. «Нет, я должна закончить».
Она повернулась к свекрови, которая все еще зажимала платком кровоточащий нос. «Вы вырастили прекрасных детей, Татьяна Павловна. Сына, который готов унизить собственную жену ради прихоти сестры.
И дочь, которая в двадцать шесть не знает слова «нет». «Поздравляю». «Это большое достижение».
Татьяна Павловна открыла рот, но не нашлась с ответом. А сейчас Ирина обвела взглядом комнату, заваленную осколками, опрокинутой едой, испорченными вещами. «Я хочу, чтобы вы все ушли.
Все, кроме моих родителей. Это мой дом, и я хочу побыть одна». «Ирина, это и мой дом тоже», — наконец подал голос Андрей.
«Ты не можешь выгнать меня из моего». Он осекся, увидев выражение лица тестя. «Можешь переночевать у мамы», — спокойно сказала Ирина.
«Подумать над своим поведением. А завтра мы поговорим. Пойдем, сынок», — вдруг непривычно тихо сказала Татьяна Павловна, поднимаясь с пола.
«Пойдем домой». Она как-то сжалась, постарела на глазах. Кровь на ее лице и одежде, растрепанные волосы, потекшая тушь, от ее величественности не осталось и следа.
«Марина, помоги маме», — скомандовала она. «Нам всем нужно уйти». Марина, еще более бледная, чем обычно, кивнула, и подхватила мать под руку.
Андрей стоял, не двигаясь, глядя на жену так, словно видел ее в первый раз. «Ирин, ты же несерьезно», — наконец выдавил он. «Это же просто ссора, мы все уладим».
«Просто иди», — устало ответила она, отворачиваясь. «Просто уходи». Когда за ними закрылась дверь, Ирина медленно осела на пол, все еще держа в руках испорченную шубу.
Слезы наконец прорвались, и она разрыдалась, громко, отчаянно, как не плакала с детства. Мама опустилась рядом, молча обнимая ее за плечи. Отец стоял над ними, молчаливый, но готовый защищать свое самое дорогое.
«Что же я наделала», — сквозь слезы выдавила Ирина. «Что теперь будет? Все будет хорошо, девочка моя», — тихо сказала мама, гладя ее по волосам. «Ты, наконец, сказала правду.
И это правильно. Но шуба…» Ирина посмотрела на испорченный мех. «Ваш подарок».
«Шубу можно починить», — твердо сказал отец. «Главное, что ты поняла, никто не имеет права отнимать твои мечты. Никто».
Он присел рядом, взял испорченную шубу из ее рук. «А теперь я хочу, чтобы ты знала еще кое-что», — он посмотрел дочери прямо в глаза. «Я был в курсе, что твой муж постоянно переводит деньги сестре.
И я молчал, потому что уважал твой выбор. Но если он еще хоть раз так поступит, если он хоть раз еще поставит чьи-то интересы выше твоих, я не буду так снисходителен». «Папа», — Ирина слабо, улыбнулась сквозь слезы, — «ты же не собираешься его».
«Нет, конечно», — усмехнулся отец. «Но он должен понять, с тобой рядом не только он и его семья. У тебя тоже есть семья.
И мы всегда будем на твоей стороне». В этот момент в дверь осторожно позвонили. Ирина вздрогнула.
«Я открою», — сказал отец, поднимаясь. На пороге стоял Андрей, с опухшей челюстью, расстегнутой рубашкой и виноватым выражением лица. «Я… я хотел извиниться», — пробормотал он, не глядя тестю в глаза, — «и забрать зубную щетку.
Если можно». Отец молча посторонился, пропуская его в квартиру. Ирина поднялась с пола, вытирая слезы.
Она чувствовала странное спокойствие. Словно после долгой болезни, наконец спала температура. «Ты быстро, — только и сказала она.
— Ирин, я…» Андрей замялся, впервые в жизни, не зная, что сказать. «Я не понимал. Правда не понимал, как это все выглядит со стороны.
Я просто хотел помочь сестре, но… но в итоге разрушил наш брак, закончила за него Ирина. Возьми свою щетку и иди. Нам обоим нужно подумать».
Андрей кивнул, направившись в ванную. Через минуту он вышел, держа в руках несколько туалетных принадлежностей. «Я позвоню завтра, — сказал он, останавливаясь у двери.
— Мы ведь… еще можем все исправить?» Ирина посмотрела на него долгим взглядом. «Не знаю, — честно ответила она. — Правда не знаю».
Когда за ним закрылась дверь, Ирина повернулась к родителям. «Знаете, я, наверное, поеду с вами. Не хочу оставаться здесь одна».
«Конечно, солнышко», — кивнула мама. «Только соберем твои вещи. И шубу возьмем», — добавил отец.
«Завтра же отвезем в хорошее ателье. Ее еще можно спасти». Ирина посмотрела на испорченный мех.
«Знаешь, пап, мне кажется, не только шубу еще можно спасти. Может быть, и наш брак тоже. Но для этого должно многое измениться».
Отец кивнул, обнимая дочь за плечи. «Все будет так, как ты решишь, девочка. Только больше не позволяй никому, слышишь, никому, отнимать твои мечты»…
