Решив перестелить ПОСТЕЛЬ больной свекрови, в день отьезда мужа, Яна заметила странность. А ПОДНЯВ матрас, ОНЕМЕЛА от увиденного

Пару недель Яна просто привыкала не вскакивать по утрам. Вениамин тоже не особо страдал. И даже звонок из лаборатории с сообщением об отсутствии родства между ним и Михаилом он воспринял довольно спокойно.

От матери он уже знал, что бывший муж отправился платить свои долги. И не особенно беспокоился о будущем, ведь салон-то снова работал. Деньги можно было просто снимать со счёта матери.

В один из дней к Эмилии в салон заявился парень. Высокий, статный, в чёрной кожаной куртке, футболке и джинсах. Он был так похож на Мишу, что щемило сердце.

Эмилия сразу вспомнила, что у бывшего мужа от другой женщины есть родной сын. Она шагнула навстречу и спросила:
— Ты Даниил?

— А вы Эмилия Семёновна, — утвердительно ответил тот. — Послушайте, где отец?
— Я точно знаю, что он уехал из дома сюда, к вам.

— А теперь пропал. Больше месяца его нет, на связь не выходит.
— Единственный друг, священник, ничего не знает.

— Ай, в рабстве твой отец, — отвернувшись, сказала женщина. — За старые грехи пришлось отвечать, если ты вдруг не знал.
— И что теперь? Прошло ведь тридцать лет, — возмутился Даниил.

— Сколько ещё он должен отвечать за грехи прошлого, по-вашему?
— Не знаю, но ты лучше не лезь в это, — попросила его Эмилия.
— Там замешаны очень опасные люди.

— Отец, я уверена, хотел бы оставить всё как есть. Ты в безопасности, а со своими старыми приятелями он сам разберётся.
— Дайте мне контакты людей, у которых отец, — потребовал Даниил.

— Я понимаю, обиженная женщина способна на многое, но папа всегда вас любил. У нас дома портрет его первой жены стоял, даже когда мама была жива.
— А теперь вы делаете вид, что он просто пыль под ногами.

— Ладно, держи, — протянула ему листок Эмилия. — И не осуждай меня, в жизни не всё делится на чёрное и белое.
— Ну да, вы-то сохранили бизнес и свой уровень жизни, а он сидел в деревне, пахал, — возмутился Даниил.

— Отличное у вас деление.
— Я пойду, и спасибо за номер. Тем же вечером он позвонил и назначил Константину Ивановичу встречу.

С собой взял карманный портативный диктофон-ручку. Его как-то показал Даниилу приятель, работавший в столице журналистом «жёлтой прессы». Всю встречу записывающее устройство добросовестно фиксировало разговор.

— Как на отца-то похож, а! Сразу видно, что Мишкина порода, — усмехнулся Константин Иванович, впуская гостя в свой дом.
— С чем пожаловал? Чаю выпьешь со мной?

— Отца отпустите, — потребовал Даниил. — Иначе пойду в полицию, заявлю о вымогательстве, а ещё о том, что вы папу держите в рабстве.
— Ты смотри, какой горячий, — усмехнулся Константин Иванович.

— Ну-ну, давай, попробуй меня убедить.
— А что, я сказал неправду?
— Ну, это как посмотреть, — усмехнулся хозяин дома.

— Кто-то скажет, что я неправ, а другие согласятся, что по счетам надо платить. Твой отец эту истину много лет отрицал.
— А что в итоге получилось? Всё равно прибежал.

— Надоело сидеть как мышь под веником, вот и поживёт теперь в Рыбном, поработает.
— Я вас предупредил, — сказал Даниил. — Похоже, нам больше разговаривать не о чём.

— А я ведь просил уважить пожилого человека, — покачал головой Константин Иванович.
— Ну что ж, ты сам выбрал свой путь. Он сделал взмах рукой, и в комнату ворвалось несколько парней.

Даниилу натянули на голову мешок и стали избивать. Вскоре он уже кулем повалился на пол. А Константин Иванович сказал:
— Ну хватит, побаловались и будет.

— Отвезите-ка его на стройку, где храм ремонтируют, да и бросьте там.
— Если выживет, будет учёный. Словно мусор, Даниила закинули в кузов газели и повезли.

Потом выкинули в темноте и быстро уехали. Священник как раз обходил свои владения. Он заметил слабо шевелящегося и стонущего человека.

Вызвал скорую помощь и полицию. Даниила забрали в больницу. В полиции среди его вещей обнаружили ручку с записью разговора…