Перед Пасхой свекровь заставила беременную Ларису красить ограду на могиле бывшей невестки. Через 2 часа свекровь любовалась работой Ларисы, пока не раздался ЭТОТ звонок…
Лариса механически водила металлической щеткой по поверхности ограды, соскребая старую краску. Мысли ее невольно возвращались к странному поведению свекрови в последнее время. После новости о беременности Ирина Сергеевна стала еще более нервной, чем обычно.
Она постоянно звонила Андрею, приходила без предупреждения, приносила какие-то травяные чаи для «будущей мамочки» и настойчиво интересовалась самочувствием невестки. Поначалу Лариса считала это проявлением заботы, пусть и навязчивой. Но постепенно что-то в этом внимании начало настораживать.
Особенно когда Ирина Сергеевна начала вспоминать о трагической судьбе первого ребенка Андрея, который так и не родился из-за гибели Марины. «Знаешь, Лариса, Марина тоже была на третьем месяце, когда произошел тот несчастный случай. Такая трагедия.
Две жизни сразу оборвались», — сказала тогда свекровь, внимательно наблюдая за реакцией невестки. Лариса вздрогнула от этого воспоминания. Почему-то только сейчас, на кладбище, эти слова приобрели тревожный оттенок.
Они с Андреем познакомились через три года после смерти Марины. Он уже оправился от трагедии, но редко говорил о первом браке. «Это было, и этого не изменить.
Я хочу смотреть вперед, а не оглядываться», — объяснял он. Лариса уважала его чувства и не настаивала на подробностях. А потом в их жизни появилась Ирина Сергеевна.
Вернее, она всегда была рядом с сыном, но после знакомства с Ларисой проявилась ее настоящая натура: властная, контролирующая, ревнивая. Сначала были мелочи: непрошеные советы, комментарии о внешности Ларисы, сравнения с Мариной — всегда не в пользу новой избранницы сына. Потом — попытки контролировать их расписание, внезапные визиты, манипуляции через здоровье.
«У меня давление подскочило от переживаний за вас». Андрей лавировал между двумя женщинами, пытаясь сохранить мир. Но с каждым месяцем становилось очевиднее, что свекровь не готова делить сына ни с кем.
А когда Лариса забеременела, напряжение достигло пика. «Я не позволю всяким выскочкам разрушить нашу семью», — услышала однажды Лариса разговор свекрови по телефону. Ирина Сергеевна не заметила ее в коридоре.
«Я все контролирую, не волнуйся». «Сколько можно терпеть этих… этих разлучниц?» С кем говорила свекровь? Что она имела в виду? И почему употребляла множественное число — «разлучниц»? Лариса тряхнула головой, отгоняя тревожные мысли, и продолжила очищать ограду. Металлическая щетка скрипела по ржавому металлу, оставляя за собой серебристые полосы.
День клонился к вечеру. Апрельское солнце уже не грело, а воздух наполнился сыростью. На кладбище становилось безлюдно: в Страстную Пятницу большинство верующих уходили задолго до сумерек.
Закончив очистку, Лариса открыла банку с черной краской и принялась аккуратно обновлять ограду. Запах усилился, вызывая новую волну тошноты. Она на мгновение прислонилась к дереву, чтобы восстановить дыхание.
«Господи, как же тяжело!» — прошептала она, поглаживая еще плоский живот. Внезапно до нее донесся странный звук, будто чей-то шепот. Лариса огляделась, но рядом никого не было.
Только старые деревья склоняли ветви над могилами, и ветер шелестел прошлогодней листвой. «Нервы совсем расшатались», — пробормотала она и вернулась к работе. Внутренняя сторона ограды оказалась сложнее для покраски: узкие перемычки, изгибы, труднодоступные углы.
Лариса присела на корточки, чтобы лучше дотянуться до нижней части. И тут она заметила это. На внутренней стороне металлической перекладины виднелись какие-то царапины.
Сначала Лариса приняла их за случайные повреждения, но, присмотревшись внимательнее, поняла, что это буквы. Кто-то намеренно процарапал надпись на металле. Сердце учащенно забилось.
Лариса осторожно провела пальцами по шероховатой поверхности, стирая частички старой краски и ржавчины. Постепенно проявлялись буквы, складываясь в слова. «Яд в чае». Лариса отдернула руку, словно обжегшись.
Ей показалось, что это игра воображения. Случайные царапины, в которых мерещится текст. Она достала телефон, включила фонарик и направила его на перекладину.
В ярком свете надпись проступила еще отчетливее. И там было продолжение: «Не пей». Руки задрожали…
