Они исчезли во время выпускного вечера, а спустя 22 года всплыло нечто шокирующее…

Отправление прошло весело. Ученики махали семьям, рюкзаки были набиты закусками и спальными мешками. Несколько родителей снимали происходящее на старенькие видеокамеры, смех, возгласы, групповая фотография перед посадкой в автобус. «Аня, улыбнись пошире!» — крикнула ее мама Наталья, держа камеру. «Это же твой день!» «Мам, я стараюсь!» — отозвалась Аня, поправляя лямку рюкзака. «Только не снимай, как Дима опять выпендривается». «Эй, я создаю историю!» — возмутился Дима, направляя свою камеру на Аню. «Это будет наш эпический фильм». «Фильм про то, как ты споткнешься, умник!» — подколола Оля, и все рассмеялись.

Артем стоял чуть в стороне, обнимая свою маму. Она крепко жала его плечи, шепнув: «Будь осторожен, сынок! Не забывай звонить!» «Мам, все будет нормально!» — улыбнулся Артем, хотя в груди у него шевельнулся необъяснимый холодок. Лиза, как обычно, держалась особняком, сжимая свой альбом для зарисовок. Она смотрела на лес вдалеке, и ее пальцы нервно теребили уголок страницы. «Лиза, ты идешь?» — окликнула ее Аня. «Да, сейчас!» — тихо ответила Лиза, но ее взгляд остался прикованным к горизонту.

Это было последнее, что кто-либо видел от них. Вечером того же дня одна из родительниц, госпожа Светлана Гордиенко, получила голосовое сообщение в 18:41. Оно было от ее дочери Ксюши. На фоне слышался приглушенный смех, кто-то крикнул: «Выключи это!» Затем пауза и тишина. Ни прощания, ни завершения звонка, только статические помехи. «Ксюша, ты где?» — Светлана перезвонила, но телефон дочери был вне зоны действия. Она нахмурилась, но решила, что дочь просто забыла попрощаться. «Подростки», — пробормотала она, качая головой.

Когда автобус не прибыл в лагерь к назначенному времени, сначала подумали, что они задержались. Погода испортилась, над лесом сгустился туман. Дороги в заповеднике были узкими, едва заасфальтированными, с крутыми обрывами по краям. Родители звонили, но никто не отвечал. К утру в воскресенье началась паника. Спасательные команды были отправлены в лес. Вертолеты облетали местность. Собаки брали след, но он обрывался. Хозяин лагеря подтвердил, что желтый школьный автобус так и не появился. «Они должны были быть здесь еще вчера», — сказал он следователю, нервно теребя край рубашки. «Я ждал до полуночи, но ничего».

На третий день поисков зона охвата была расширена. Через неделю местный рыбак нашел нечто странное у излучины реки, в пятнадцати километрах от главной дороги. Фотоаппарат, наполовину зарытый в грязь. Корпус был треснут, поврежден водой. Когда следователи вскрыли его, оказалось, что пленка внутри исчезла. «Кто-то ее забрал», — пробормотал один из следователей, держа аппарат в руках. «Но зачем?»

Через десять дней появилась еще одна загадка. Господин и госпожа Бондаренко, чей сын Олег был среди пропавших, получили письмо без обратного адреса и почтового штемпеля. Внутри, дрожащим почерком, было написано пять слов: «Мы добрались. Прекратите искать». Сначала записка дала им надежду. «Он жив», — воскликнула госпожа Бондаренко, прижимая письмо к груди. «Олег жив». Но эксперты по почерку изучили записку. Изгибы букв были неправильными, нажим — неровным. Почерк напоминал Олега, но не совсем. Вердикт был однозначен: скорее всего, подделка, возможно, скопированная. «Кто-то играет с нами», — сказал следователь, глядя на родителей. «Но кто?»

Записка породила слухи. Некоторые говорили, что ребята инсценировали свое исчезновение. Другие шептались о сектах или странных ритуалах в лесах. Кто-то верил, что ученики все еще живы, скрываются. Но факты оставались неизменными: ни следа автобуса, водителя или двадцати семи учеников. Ни один свидетель не объявился. Никого не нашли. Через два месяца дело тихо закрыли, пометив как нераскрытое исчезновение. Но родители не перестали искать. Некоторые каждый год ходили по лесным тропам. Другие вывешивали фотографии на досках пропавших. А один отец, Павел Гриценко, вел дневник, куда записывал каждую теорию, каждый странный намек, каждую бессонную ночь. Однажды он написал: «Я не думаю, что они съехали с дороги. Это не было случайностью. Что-то их забрало. Что-то, что не хотело, чтобы их нашли». Он никогда не объяснил, что имел в виду, и никто не доказал, что он ошибался.

Прошел двадцать один год. В коридорах лицея номер 5 звучали голоса новых учеников, новый смех, новые воспоминания, но тень прошлого не исчезала. У входа висела мемориальная табличка с именами двадцати семи учеников, выгравированными на бронзе, под словами: «Ушли, но никогда не забыты». Выпуск 1999 года. Школа каждый июнь проводила мемориальную церемонию. Учителя зажигали двадцать семь свечей. Некоторые ушли на пенсию раньше времени, не в силах вынести груз неразрешенных вопросов. Другие остались, преследуемые лицами учеников, которые навсегда остались молодыми в их памяти…