Немецкая овчарка не покидала гроб девочки. Когда люди увидели, что она прятала под собой, ОЦЕПЕНЕЛИ…..

Без формального обучения Дакота стал чем-то драгоценным — системой раннего предупреждения, которая давала Софии драгоценные минуты на подготовку. «Существуют специализированные программы для собак-поводырей, для людей с эпилепсией», — объяснила Светлана Роману однажды вечером. «Но они стоят свыше 20 тысяч долларов, с листами ожидания в несколько лет.

То, что вы нашли здесь — это экстраординарно». По мере того, как Дакота выздоравливал физически, его связь с Софией углублялась во что-то, что превосходило типичные отношения между человеком и животным. Жестоко избитый щенок, должен был бояться людей, вместо этого развил необъяснимую привязанность к медицинским потребностям Софии.

Со своей стороны София расцвела в своей роли защитника Дакоты, ее уверенность росла, когда она помогала с его упражнениями по физиотерапии. «Он был сломан, а теперь ему становится лучше», — серьезно сказала она отцу. «Как и мне».

Роман наблюдал за ними вместе, узнавая что-то, что он не мог выразить. Связь, которая оказалась скорее предначертанной, чем случайной. Когда Дакота был окончательно готов к усыновлению, решение уже было принято.

Щенок немецкой овчарки, который пережил преднамеренную жестокость, пойдет домой с маленькой девочкой, пережившей сокрушительную потерю. Ни один из них не был целым, но вместе они создали нечто цельное. Звонок из полицейского департамента Ривне поступил через шесть месяцев после того, как Дакота стал частью семьи Коваленко.

Начальник Михаил Войтович объяснил, что их кинологическое подразделение наблюдало за Дакотой во время сеансов терапии Софии в реабилитационном центре, где департамент был волонтером. Природные способности овчарки к предупреждению, интеллект и темперамент так впечатлили кинолога, что они захотели обсудить предложение с Романом. «Мы не пытаемся забрать его у вашей дочери», — объяснил начальник Войтович, когда они сидели в скромной гостиной Коваленко.

Дакота лежал, охраняя у ног Софии, его глаза следили за незнакомым посетителем. «Мы предлагаем партнерскую программу. Дакота получит профессиональную подготовку, улучшающую его природные способности, и он будет работать неполный рабочий день в нашем департаменте.

В остальное время он останется компаньоном Софии». Роман взглянул на Софию, которая рассеянно проводила пальцами по шерсти Дакоты. «Я не понимаю.

Он же спасенный с травматическим прошлым. Разве вы обычно не начинаете с целенаправленно выведенных щенков?» — офицер Иван Лозовой, кинолог департамента, почтительно кивнул. «Обычно да, но Дакота продемонстрировал исключительные качества.

Его способность предупреждать о приступах Софии без формального обучения предполагает необычайную чувствительность. Мы считаем, что он мог бы преуспеть в разыскной работе, особенно в поиске пропавших без вести или в медицинских оповещениях и сценариях. Финансовые аспекты предложения были убедительными.

Департамент покроет все ветеринарные расходы Дакоты, предоставит профессиональную подготовку стоимостью в тысячи долларов и будет выплачивать ежемесячную стипендию, которая поможет с медицинскими счетами Софии. Взамен Дакота будет работать 20 часов в неделю с кинологическим подразделением после завершения обучения. «А как насчет его времени с Софией?» — спросил Роман, и его защитные инстинкты вспыхнули.

«Приступ может случиться в любое время. Мы подумали об этом», — ответил начальник Войтович. «Мы договорились с доктором Войтенко в приюте о разработке специализированного графика обучения, который учитывает школьные часы Софии и медицинские приемы.

Дакота будет работать в основном, когда София в школе, и мы обеспечим его доступность в периоды наибольшего риска». София, которая спокойно слушала, вдруг заговорила. «А Дакота получит полицейский значок и один из тех специальных жилетов?» Офицер Лозовой улыбнулся, присев на корточки до ее уровня.

«Он получит, почем будет официальной полицейской собакой К-9 со своим собственным номером значка, и ты сможешь посетить его выпускную церемонию, когда он завершит обучение». Перспектива озарила лицо Софии на мгновение, прежде чем сомнения омрачило ее выражение. «Но что, если у меня будет большой приступ, а он будет работать? Что, если он мне понадобится, а его не будет рядом?» Это был вопрос, который Роман боялся задать в течение нескольких месяцев.

Дакота был хранителем Софии, часто предупреждая перед наступлением приступа, занимая позицию, чтобы смягчить падение, и оставаясь с ней на протяжении каждого эпизода. Мысль о том, что Дакота не будет рядом в критический момент, вызвала озноб в сердце Романа. Несмотря на свои опасения, Роман признал возможность, которую это представляло.

Медицинские расходы Софии неуклонно росли, а специализированный детский невролог в соседнем Львове, их лучшая надежда на улучшение контроля над приступами, не принимал их страховку. Финансовая поддержка от программы К-9 могла сделать эту специализированную помощь возможной. После долгих обсуждений и тщательного рассмотрения они согласились на пробный период.

Дакота начал тренироваться с офицером Лозовым три утра в неделю, пока София была в школе. Овчарка оказался исключительным учеником, осваивая команды и сценарии, на которые у других собак обычно уходили месяцы. Тренеры восхищались его способностью переключаться между профессиональной бдительностью во время тренировок и нежным вниманием, когда он воссоединялся с Софией.

«Он понимает разницу между своими работами», — объяснил офицер Лозовой, наблюдая, как Дакота превращается из сосредоточенной полицейской собаки в терапевтического компаньона, как только появляется София. Как будто у него есть две разные стороны его личности, каждая из которых идеально подходит для своей цели. По мере того, как Дакота прогрессировал в своей подготовке, состояние Софии приняло тревожный оборот.

Приступы, которые уменьшились в частоте во время появления Дакоты в их жизни, начали снова усиливаться, эпизоды становились длиннее, тяжелее и все более устойчивыми к ее лекарствам. Роман обнаружил, что еженедельно ездит в отделение неотложной помощи, держа маленькую руку своей дочери, пока врачи вводили спасательные лекарства, чтобы остановить приступы, которые не заканчивались сами по себе. «Нам нужно скорректировать ее план лечения», — объяснила доктор Галина Шевченко, давний невролог Софии, во время очередного последующего приема.

«ЭЭГ показывает повышенную активность в височной доле. Я хотела бы направить ее к доктору Елене Мельник во Львовский детский медицинский центр. Она специализируется на сложных случаях детской эпилепсии».

Сердце Романа екнуло, когда он просмотрел направление. Львовский детский медицинский центр находился в трех часах езды, а доктор Мельник, как он и опасался, не была в сети их страхования. Только первоначальная консультация будет стоить больше месячной зарплаты.

«Есть ли какой-нибудь другой вариант?» — спросил Роман, ненавидя отчаяние в своем голосе. Выражение лица доктора Шевченко смягчилось с искренним сожалением. Для рутинного лечения эпилепсии — да, но случай Софии становится все более сложным.

Доктор Мельник первой разработала диагностический протокол специально для таких случаев, как ее, когда стандартные методы лечения не обеспечивают адекватного контроля над приступами. Я бы не предложила это, если бы не верила, что это необходимо. Той ночью, после того, как София наконец заснула с бдительным Дакотой у ее кровати, Роман сидел за кухонным столом, окруженный счетами, страховыми выписками и отказами.

Дом, который он и Оксана купили с такой надеждой, теперь казался рушащимся вокруг него. Крыша нуждалась в ремонте, система отопления выходила из строя, а теперь София нуждалась в специализированной медицинской помощи, которую они не могли себе позволить. Стипендия от программы К-9 помогала, но ее было недостаточно для растущих расходов.

В отчаянии Роман позвонил Светлане Войтенко в приют, чтобы обсудить увеличение часов тренировок Дакоты за дополнительную плату. Светлана сочувственно выслушала, а затем сделала предложение, которое удивило Романа. «Выпускная церемония К-9 состоится в следующем месяце, и это важное общественное мероприятие.

Местные предприятия делают достаточно щедрые пожертвования в программу. С вашего разрешения я могла бы поговорить с начальником Войтовичем о том, чтобы осветить историю Софии и Дакоты. Сбор средств, приуроченный к церемонии, может принести достаточно поддержки для лечения Софии»…