«Не смій сідати, коли моя мама стоїть!» Чоловік смикнув мене з місця в метро, на дев’ятому місяці вагітності. Пасажири притихли, а потім одна бабуся сказала всього ТРИ слова…
Андрей не выпускал дочь из рук, пока она не начала хныкать — проголодалась. Тогда он неохотно передал ее Марине. «Ей нужно покормить», — сказала Марина.
«И, наверное, на сегодня достаточно впечатлений». Андрей кивнул: «Конечно. Я…
Могу прийти еще?» — «Да», — ответила Марина после короткой паузы. — «В те же часы, в те же дни. Только…» — «Я знаю», — быстро сказал Андрей.
«Без мамы. Я понял». Он собрался уходить, но у двери вдруг обернулся: «Марина…
Я все еще надеюсь, что мы сможем… Что ты передумаешь насчет развода». Марина покачала головой.
«Нет, Андрей. Это решение окончательное». Он опустил глаза.
«Я понимаю. Просто… Я люблю тебя.
И Леночку. Вы моя семья». — «Тогда жаль, что ты не вспомнил об этом, когда я рожала», — тихо ответила Марина.
Андрей ничего не сказал, только кивнул и вышел. Марина закрыла за ним дверь и прислонилась к ней спиной, чувствуя странную смесь облегчения и печали. «Он как будто другой человек», — заметил Сергей Петрович.
«Без своей матери». — «Да», — Марина вздохнула. — «Но надолго ли? Как только он переступит порог ее дома, она снова возьмет его под контроль».
«Может быть, рождение дочери что-то изменило в нем?» — «Возможно», — Марина пожала плечами. — «Но мне все равно. Я не могу больше быть с человеком, который в самую трудную минуту выбрал не меня».
Сергей Петрович обнял дочь. «Ты права, Мариша. Некоторые ошибки непростительны».
В течение следующих двух недель Андрей приходил к дочери трижды. Каждый раз один, без матери, всегда с подарками и деньгами. Каждый раз он был внимательным, заботливым, словно пытался наверстать упущенное.
Марина начала понемногу расслабляться. Может быть, они действительно смогут построить какие-то нормальные отношения ради дочери? Может быть, Андрей наконец повзрослеет? Накануне следующего визита Андрея зазвонил телефон. Марина удивилась, увидев на экране незнакомый номер.
«Алло? Марина?» — незнакомый женский голос звучал неуверенно. — «Это Света, соседка Антонины Петровны». Марина напряглась.
Они со свекровью никогда не обменивались контактами соседей. «Да, это я. Что случилось?» — «Я…
Не знаю, должна ли говорить это». Голос на том конце провода звучал взволнованно. — «Но я подумала, что вы должны знать.
Я случайно услышала разговор Антонины Петровны с вашим мужем. Они… планируют что-то».
«Что именно?» — Марина почувствовала, как по спине пробежал холодок. «Я не все разобрала, но… Речь шла о том, чтобы забрать ребенка.
Антонина говорила, что Андрей имеет на это право, что полиция на их стороне, что-то такое. И еще она говорила, что он должен втереться в доверие, убедить вас, что все хорошо». Заливистый детский смех разносился по всему парку.
Маленькая темноволосая девочка в ярко-красном пальто с капюшоном неслась по аллее, периодически оглядываясь через плечо. «Мама, ты не догонишь!» — кричала она, хохоча так заразительно, что прохожие невольно улыбались. «Еще как догоню!» — Марина ускорила шаг, картинно вытягивая руки вперед, словно собиралась схватить маленькую беглянку.
«Сейчас поймаю и защикачу!» Леночка взвизгнула от восторга и бросилась к качелям, где, как ей казалось, ждало надежное убежище. Марина нарочито медленно приближалась, давая дочери возможность насладиться игрой. В ее тридцать лет такие пробежки уже не давались так легко, как раньше, но ради счастливого лица дочери она готова была бегать хоть до вечера.
«Попалась!» — воскликнула Марина, наконец настигнув Леночку и закружив ее в воздухе. — «Маленькая проказница!» — «Мама, мама, отпусти!» — смеялась девочка, болтая ножками в воздухе.
«Я еще хочу на горку! Только один раз, хорошо?» Марина поставила дочь на землю и поправила сбившуюся шапочку. «Нам пора домой, папа скоро придет с работы!» Леночка просияла еще ярче, услышав о папе. Она обожала своего приемного отца, Максима, который появился в их жизни три года назад и полностью изменил ее.
Марина присела на скамейку, наблюдая, как Леночка карабкается по ступенькам горки. Девочка выросла настоящей красавицей: тонкие черты лица, огромные, теперь уже зеленовато-карие глаза, каштановые волосы, собранные в два аккуратных хвостика. Но главное — она была здоровой, счастливой и любимой.
Пять лет пролетели как один миг. Иногда Марине казалось, что все случившееся тогда — странный сон, кошмар, который постепенно стирается из памяти. Но некоторые воспоминания все еще возвращались с пугающей четкостью.
Тот звонок от соседки Антонины Петровны изменил все. Предупрежденная об их планах, Марина не открыла дверь, когда на следующий день Андрей пришел не один, а с матерью и каким-то мужчиной, который, как выяснилось позже, был частным детективом. Они стучали, звонили, Антонина Петровна кричала через дверь о правах отца и бабушки, угрожала полицией.
Но Марина, держа на руках испуганную криками Леночку, молча стояла в прихожей, снимая все на телефон. Когда они наконец ушли, она немедленно позвонила своему адвокату. События развивались стремительно.
Выяснилось, что у Антонины Петровны был план: Андрей должен был войти в квартиру якобы для обычного визита к дочери, а затем либо просто забрать ребенка и уйти, либо начать скандал, в ходе которого детектив зафиксировал бы неадекватное поведение Марины. Это дало бы им основания требовать передачи опеки над Леночкой отцу.
Марина подала в суд ходатайство о запретительном приказе, запрещающем Андрею и его матери приближаться к ней и ребенку без предварительного согласия. Суд встал на ее сторону, особенно после того, как юрист представила видеозапись с камеры наблюдения и свидетельство соседки. Андрей попытался протестовать, утверждая, что все это выдумки, что он просто хотел познакомить дочь с бабушкой…
