«Навіщо мені вас зустрічати? Мама нігті записалася робити, треба її відвезти!» Чоловік не зустрів мене і новонароджену двійню з пологового будинку, зате ввечері його зустрів мій батько з ЦИМ…
«Из-за десятков, сотен случаев, когда ты выбирал свою мать вместо меня. Из-за лет, когда я пыталась быть хорошей женой, несмотря на постоянное вмешательство твоей матери в нашу жизнь». Виктор Николаевич молча отошёл в сторону, пропуская зятя в квартиру.
Кирилл сделал несколько неуверенных шагов, положил букет на тумбочку в прихожей и замер, не решаясь пройти дальше. «Марина, давай поговорим спокойно», — предложил он примирительным тоном. «Ты только родила, у тебя гормоны, стресс.
Я понимаю, что повёл себя не лучшим образом, но…» «Все вещи в спальне», — перебила его Марина. «Два чемодана. Всё самое необходимое там».
Кирилл побледнел. Только сейчас до него начало доходить, что происходит нечто большее, чем очередная семейная ссора. Что-то непоправимое, что-то, меняющее всю его жизнь.
«Ты выгоняешь меня?» — спросил он, и его голос дрогнул. «Из моего собственного дома?» «Из моего дома», — поправила Марина. «Мы живём в квартире, которую мне оставила бабушка.
И я никогда не требовала от тебя платы за проживание, хотя могла бы». «Да при чём тут это?» — взорвался Кирилл. «Мы семья.
У нас дети. Ты не можешь просто взять и выставить меня за дверь из-за какого-то маникюра». Из гостиной вышла Елена Сергеевна, привлечённая громкими голосами.
Её лицо было спокойным, но в глазах читалось беспокойство. «Возьми ребёнка», — сказала она дочери, протягивая руки к Мише. «Вам обоим нужно поговорить, а Миша может испугаться криков».
Марина с благодарностью передала сына матери и повернулась к Кириллу. Её решительность никуда не исчезла, но теперь к ней примешивалась усталость, физическая и эмоциональная. «Пойдём в спальню», — сказала она.
«Не будем обсуждать это при родителях». Кирилл послушно направился за ней, всё ещё не до конца понимая серьёзность ситуации. В спальне его действительно ждали два больших чемодана, аккуратно упакованных и закрытых.
Этот молчаливый, но красноречивый жест наконец-то заставил его осознать реальность происходящего. «Марина, ты же не можешь так поступить», — начал он, усаживаясь на край кровати. «У нас двое новорождённых детей.
Им нужны оба родителя. Им нужен отец». «Им нужен настоящий отец», — кивнула Марина, оставаясь стоять.
«Тот, кто всегда будет рядом. Кто выберет их, а не свою мать, когда придётся делать выбор». «Я выбрал тебя, когда женился», — воскликнул Кирилл. «Разве этого мало?
Да, я совершил ошибку сегодня. Но это не повод разрушать семью». Марина покачала головой, чувствуя, как внутри неё поднимается волна горечи. «Ты не выбирал меня, Кирилл. Ты женился, но продолжал жить как маменькин сынок.
В каждой ситуации, где нужно было занять мою сторону, ты выбирал её. Когда она перекроила наше свадебное меню, ты промолчал. Когда она вмешивалась в наши планы отпуска, ты соглашался с ней.
Когда она заявилась к нам домой со своей помощницей перед моими родами, ты не сказал ни слова». «Я просто пытался сохранить мир», — защищался Кирилл.
«Ты знаешь, какая она бывает, когда сердится. Я хотел избежать скандалов». «И за этот мир я расплачивалась своим спокойствием и достоинством», — тихо ответила Марина.
«Но теперь мне нужно думать не только о себе, но и о детях. Я не хочу, чтобы они росли, видя, как их мать вечно уступает, как их отец позволяет своей матери управлять всей семьёй». Кирилл вскочил, его лицо исказилось от обиды и гнева.
«Ты несправедлива!» — выкрикнул он. «Моя мать — не монстр, каким ты её выставляешь. Она просто одинокая женщина, которая хочет быть частью нашей жизни.
И да, иногда она бывает авторитарной, но она делает это из лучших побуждений». «Из лучших побуждений?» — Марина горько усмехнулась. «Когда она убеждала тебя не заводить детей, это тоже было из лучших побуждений?
Когда она пыталась заставить нас продать эту квартиру и переехать к ней, это забота? Когда она отговаривала тебя брать отпуск после моих родов, это тоже любовь?» Кирилл растерянно молчал…
