Муж поехал на море, а беременную Оксану отправил в деревню к свекрови копать. От того, что произошло на огороде, у соседей волосы ДЫБОМ стали..

— Можно… увидеть его?

Врач посмотрел на него, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на уважение. — Да. Только недолго. И только через стекло.

Тарас кивнул. Он встал, и его движения были медленными, словно он боялся, что любое резкое движение разрушит его.

Они снова пошли по коридору. На этот раз — в сторону неонатологии. Тарас смотрел под ноги, считая трещины на полу. Это помогало ему не думать.

Коридор был длинным, и каждый шаг казался вечностью. Тарас заметил, как на подоконнике стоит забытая чашка с недопитым чаем. Она была такой обыденной, что это почти разозлило его.

Они дошли до стеклянной стены. За ней, в окружении оборудования, под мягким светом ламп лежал крошечный комочек, едва заметно шевелившийся.

Тарас остановился. Его дыхание сбилось. Он смотрел на своего сына — такого маленького, такого хрупкого. Его грудка вздымалась под аппаратом, на голове был крошечный колпачок, на ручках — датчики.

Он был таким родным. Тарас почувствовал, как что-то теплое разливается в груди, несмотря на холод, который сковывал его.

Он смотрел. И не мог отвести взгляда. Все внутри него переворачивалось. Он хотел дотронуться до стекла, но не решился.

Его сын. Его кровь. Его продолжение. Тарас почувствовал, как по щеке скатилась первая слеза. Он даже не заметил, как заплакал.

Он стоял долго. Врач молчал, давая ему время. Тарас смотрел на сына и думал о том, как сильно он его любит, хотя еще даже не держал его на руках…