«Мне внучку кормить надо! Сынок, дай хоть пару копеек на хлебушек» – жалобно запричитала старушка. Богач лишь нахмурился – но вдруг увидел на ней знакомые дорогие серьги в виде ромашек… От такого тут же оцепенел!
«Сбережения мои быстро закончились, а у Ани их не было — все на квартиру ушло. Я продала другие Анины украшения, хоть и жаль было, но деваться некуда».
«Только эти серьги она просила не продавать ни в коем случае. Сказала, что это Юлечке на память об отце. Я их надела, чтобы из дому не пропали».
«А то месяц назад приходил сантехник, а потом из шкатулки исчезли деньги на хозяйство. Там было немного, да я и заметила не сразу».
«Потом еще соседка заходила — в общем, как докажешь? А до пенсии еще неделя, дома из продуктов только макароны. Я и решилась подойти к вам попросить».
«Машина у вас красивая, подумала, что деньги есть. А если сердце доброе, не откажете».
«Вы теперь ни в чем нуждаться не будете. Как вас зовут?» — «Валентина Николаевна. Бабушка Валя». — «Спасибо вам за все, Валентина Николаевна. До сих пор не могу поверить, что я отец Юлечки».
«Главное, что я в этом уверена. Но вы же не заберете ее у меня? Я без разрешения Ани вам Юлю не отдам». — «Я не собираюсь ее забирать и надеюсь, что Аня скоро будет с нами».
Когда Добровольский впервые увидел свою дочь, он не сдержал слез. Перед ним стояла маленькая копия Ани: то же облачко кудрявых волос, те же огромные глаза. Только не зеленые, как у Ани, а темно-карие, как у него.
Алексей смотрел на девочку и медленно осознавал: это чудо создали они с Аней. В Юле его кровь. Он — отец. Алексей опустился перед девочкой на корточки и крепко обнял ее.
«Бабушка Валя говорит, что вы мамин друг». — «Да, солнышко. Ой, я же не купил тебе подарка, прости. Хочешь, сейчас поедем и купим все, что захочешь?»
«А можно кусочек шоколадного торта? И чизбургер?» — «Конечно, Юленька». Внутри у Добровольского все сжималось от боли. Его дочь, которая должна была расти как принцесса, постоянно недоедала.
«Солнышко, сейчас мы поедем в мой магазин — я его хозяин. Представь, что он твой. Там тебе можно все, что захочешь». — «Правда? Ура, ура!»
