«Мне внучку кормить надо! Сынок, дай хоть пару копеек на хлебушек» – жалобно запричитала старушка. Богач лишь нахмурился – но вдруг увидел на ней знакомые дорогие серьги в виде ромашек… От такого тут же оцепенел!
Он даже не мог обратиться в полицию, ведь по документам он был для нее никем. Алексей пытался искать Аню через свои связи, обращался к частному детективу, но все безрезультатно. Он готов был выть от бессилия.
Впервые в жизни сильно запил, но родители и работа, к счастью, помогли ему выбраться из этого омута. С тех пор Добровольский с головой ушел в работу. За десять лет он построил настоящую империю, но так и не женился.
Он не мог и боялся кого-то полюбить, поэтому все его отношения длились не больше нескольких месяцев. Можно представить удивление Алексея, когда он увидел в ушах попрошайки те самые серьги, что когда-то дарил Ане. Это были точно они — ошибки быть не могло.
«Это серьги моей дочки, Анечки», — тихо сказала старушка. Алексей внимательно посмотрел на нее. Нет, на бомжиху она не походила.
Чистая, достаточно качественная одежда, никакого неприятного запаха. Странным казался только черный платок на голове и измученное лицо. «Не нужно врать. Эти серьги принадлежат Ане. Она моя знакомая, но у нее нет матери. Где сама Аня?»
«Анечка в тюрьме», — старушка начала тихо плакать. «Что?» — «Ни в чем не виновата», — торопливо добавила женщина. «Если вы знакомы, то понимаете, что Аня неспособна на плохие поступки».
«Да, я уверен в этом. Она же анестезиолог. Что случилось?» — «Была на операции с главврачом своей больницы. А тот последнее время начал пить — жена от него ушла. Пришел на операцию с похмелья. Пациент на столе умер. Обвинили во всем Аню».
«Якобы она подобрала неправильный наркоз, и пациент скончался от анафилактического шока. Как она ни боролась, у главврача все было схвачено. Ей дали пять лет колонии». Алексей был в шоке.
Его одолевали смешанные чувства: радость, что Аня нашлась, и злость на тех, кто ее подставил. «А вы кто? Почему называете ее дочкой?» — уже спокойнее спросил он. «Я соседка Анечки».
«Они с Юлечкой переехали в наш город пять лет назад, и Аня взяла квартиру в ипотеку. Мы жили на одном этаже». — «Они с кем?» — «У нее дочка есть, Юля. Вы не знали?»
«Нет, ничего не знал. Сколько девочке лет?» — сквозь зубы процедил Добровольский. «Девять. Такая хорошенькая девчушка». Алексей и не сомневался в ответе.
Уже то, что девочку звали Юлей, как его маму, говорило о многом. «Где сейчас девочка? Немедленно едем к ней». — «Но зачем?» — «Я ее отец».
«Как? Аня никогда не рассказывала Юлечке об отце — эта тема была для нее табу». — «Тем не менее, ее отец перед вами. Я в молодости совершил огромную глупость, потерял Аню, а о ребенке даже не знал».
«С кем сейчас девочка?» — «Со мной. Ане удалось оформить на меня опекунство, пока шли суды. Больше всего она боялась, что Юля попадет в детдом, но Бог миловал».
«Едем к вам, по дороге расскажете все». — «Да что рассказывать, сынок? Я их соседка, совсем одинокая. Муж умер давно, детей у нас не было».
«Вот и сдружилась с Анечкой. Мы помогали друг другу. Я часто сидела с Юлей, а Аня следила за моим здоровьем. Она очень хороший врач».
«Потом праздники стали вместе справлять, и даже на море Анечка меня раз свозила. Мы как семья стали. А потом эта беда пришла».
«Хорошо, что опеку над Юлечкой мне дали. Одна беда — денег не хватает. Мы Анину квартиру сдаем, а живем в моей. Так платим ипотеку».
«Остается моя пенсия, но на нее не разгуляешься. Только коммуналку хватает оплатить. А ведь нужны продукты, лекарства»…
