«Мама нуждается в нашей поддержке». — Заявил муж, перевезя свою мать в нашу квартиру. Тогда вечером я привезла свою маму с чемоданами. «Немедленно ее выгони». Рявкнул муж, тогда я просто сказала ЭТО 

Марина Виноградова обожала тишину своей квартиры в первые десять минут после возвращения с работы. Эти мгновения, когда она разувалась в прихожей, стаскивала офисный пиджак и просто стояла, прислонившись к стене, были для нее священными. Сегодня, однако, этот ритуал был безжалостно нарушен.

— А вот и Мариночка пришла! — голос, который мог принадлежать только одному человеку на планете, прорезал привычную тишину. — Витя, ты не говорил, что она так поздно приходит.

Марина замерла с одной снятой туфлей в руке. Из кухни пахло чем-то мясным, острым, с избытком специй — запах, который никогда не появлялся в их доме, если готовила она.

— Галина Петровна? — только и смогла произнести Марина, хотя мозг лихорадочно перебирал десятки других вопросов.

В коридор выглянул Виктор. Виноватое выражение его лица подсказало: случилось именно то, чего она опасалась, когда неделю назад он завел разговор о том, что маме там одной так трудно.

— Мариш, ты прости, я хотел тебя предупредить, но ты трубку не брала, — он потер шею, выдавая нервозность. — А мама решила нас навестить.

— Навестить? — Марина наконец справилась со второй туфлей.

В прихожей, которая и так была крохотной, теперь появились чужие вещи: громоздкий старомодный чемодан, какие-то узлы, непонятного вида коробка. Из кухни вышла Галина Петровна, вытирая руки о цветастый передник. Передник этот Марина видела впервые, как и истоптанные тапочки на ногах свекрови, как и уверенное, хозяйское выражение лица женщины, которая вроде бы пришла в гости, но явно не собиралась уходить.

— Мариночка, я тут борщ поставила. А то у вас, я смотрю, рацион никудышный. Одни полуфабрикаты в холодильнике. Где же так можно? Витя — мужчина растущий, ему силы нужны.

Растущий. Тридцатипятилетний программист Виктор, по мнению его матери, все еще рос. Марина подавила желание закатить глаза.

— Галина Петровна, это очень… неожиданно, — она попыталась сохранить нейтральный тон. — Насколько вы к нам?

— Ой, Мариш, все так удачно сложилось, — Виктор заговорил быстро, перебивая мать, готовую уже ответить. — Помнишь, мама говорила, что у нее с крышей проблемы начались?

— С крышей? — Марина помнила какие-то жалобы свекрови на последнем семейном ужине, но пропускала их мимо ушей, как обычно.

— С крышей дома, родная, не с моей, — засмеялась Галина Петровна, но в смехе этом слышалась колкость. — Представляешь, затопило всю верхнюю квартиру, а теперь ко мне все потекло. Ремонт на два месяца минимум.

Два месяца. В их двушке, где уже шкафы стояли в коридоре из-за недостатка места в комнатах.

— И ты предложил маме пожить у нас? — Марина посмотрела на мужа.

Тот кивнул с видом человека, уверенного в правильности своего решения.

— Ну а как иначе? Не могла же я отправить ее к тетке в Полтаву или в гостиницу? Это же родная мать.

В его голосе появились нотки упрека. Марина знала этот прием: Виктор всегда включал режим «я хороший сын» при конфликтах, связанных с Галиной Петровной. Подразумевалось, что если Марина возражает против очередной прихоти свекрови, то она бессердечное чудовище, не уважающее семейные ценности.

— Конечно, — произнесла Марина с улыбкой, которая не отразилась в ее глазах. — Где вы разместились, Галина Петровна?

— Витенька уступил мне вашу спальню, а сам будет на диване в гостиной, — свекровь лучилась довольством. — Я уже и постельное свое достала, а то у вас такое жесткое, я на нем спину сорву.

Марина посмотрела на мужа. Тот отвел глаза.

— А где буду спать я? — спросила она тихо…