Коли там у тебе вклад закінчується, невісточко? А то я вже ресторан на 80 осіб забронювала. Свекруха усміхалася, вивчаючи мою ощадкнижку, але її радість була НЕДОВГОЮ…

И та самая норковая шуба, из-за которой разгорелся скандал, небрежно брошенная на спинку кресла. Марина! Окликнула ее Вера, та самая подруга свекрови с видеозаписи. Иди к нам, мы тут о твоем муже вспоминаем, какой он в детстве был.

Кстати, чудесное платье. Дорогое, наверное? Марина выдавила улыбку и направилась к группе женщин. Внутренне она собралась, пришло время действовать по плану.

Юбилей шел своим чередом. Тосты, поздравления, воспоминания. Людмила Аркадьевна блистала, принимая подарки и комплименты.

На Марину она почти не обращала внимания, целиком сосредоточившись на сыне. Пашенька, ну как тебе новый гарнитур? Она обводила рукой гостиную. Специально к юбилею купила, хотела, чтобы все было красиво.

Спасибо твоему подарку, как раз хватило. Паша напряженно улыбался. Марина знала, что тот самый подарок – это 50 тысяч гривен, которые он отложил на первый взнос за новую машину.

Все их накопления теперь красовались в виде мебельного гарнитура для женщины, которая якобы умирала от рака. Людмила Аркадьевна, Марина выбрала момент, когда они остались относительно наедине на кухне. А как ваше здоровье? Вы прекрасно выглядите.

Свекровь на секунду замерла, затем одарила ее холодным взглядом, благодарю за беспокойство. Гораздо лучше, чем ты надеялась, я полагаю. Что вы, я искренне рада, Марина поддерживала вежливый тон.

Особенно учитывая тот страшный диагноз в заключении, которое вы показывали Паше. А это, свекровь отмахнулась. Врачи часто ошибаются.

Дополнительные обследования показали, что опухоль доброкачественная. Но это между нами, я не хочу портить праздник такими разговорами. Понимаю, кивнула Марина.

А в какой клинике вы обследовались? Мне для знакомой нужен хороший специалист. В той, что на заключении указано, Людмила Аркадьевна резко развернулась к ней спиной, делая вид, что занята салатом. Иди к гостям, я сама справлюсь.

Марина вернулась в гостиную, где Паша беседовал с пожилой родственницей. Ей не пришлось долго ждать. Через полчаса, когда все уже расселись за столом, она услышала, как свекровь громким голосом объявляет, «Дорогие мои, прежде чем мы продолжим праздник, я хочу сделать важное объявление».

Она встала, держа бокал шампанского. Некоторые из вас знают, что последние месяцы для меня были очень тяжелыми. Я не хотела говорить, но врачи обнаружили у меня опухоль.

Четвертая стадия – метастазы. Они давали мне совсем немного времени. По комнате пронесся встревоженный шепот.

Паша напрягся, глядя на мать с недоумением. Но случилось чудо. Продолжала Людмила Аркадьевна, картинно прижимая руку к груди.

«Благодаря молитвам, поддержке близких, и, конечно, самоотверженности моего сына, который оплатил дорогостоящее лечение, я иду на поправку». Врачи говорят о полной ремиссии. Это настоящее чудо.

Аплодисменты, возгласы радости, поздравления. Паша сидел бледный, с застывшим лицом. Марина осторожно положила руку на его плечо, но он сбросил ее жестом, полным внутренней ярости.

Поэтому, голос Людмилы Аркадьевны, звенел от воодушевления, я хочу выпить за мою новую жизнь. За мое выздоровление. И особенно, за моего сына, который не бросил мать в трудную минуту.

Который нашел деньги на лечение, несмотря на некоторые обстоятельства. Ее взгляд при этих словах прямо впился в Марину. Намек был более чем прозрачен.

«За Пашеньку!» – воскликнула именинница, поднимая бокал. «За Пашу!» – поддержали гости. Марина видела, как ходят жилваки на лице мужа.

Он молча поднялся, поставил свой бокал на стол и направился к выходу. «Пашенька, ты куда?» – растерянно окликнула его мать. «Мы же только начали».

Но он уже вышел из комнаты. Марина поспешила за ним, чувствуя на себе десятки удивленных взглядов. В коридоре квартиры Людмилы Аркадьевны было темно и тесно.

Паша судорожно застегивал куртку непослушными пальцами. Марина протянула руку, но он отстранился. Не сейчас, процедил он сквозь зубы, глядя куда-то мимо жены…