Кардиохирург заплатила БРОДЯГЕ за уборку на могиле мужа… А приехав через неделю, обомлела, ЧТО пришлось увидеть вместо уборки

Она влетела в них, как птица в гнездо, обхватила руками его шею. «Вы вернулись». Выдохнула она ему в плечо.

«Я знала, что вы вернетесь». Несмотря на еще не полностью восстановленные силы, Иларион подхватил девочку на руки и легко поднял, прижимая к себе. «Обещал же», — просто ответил он, и в этих двух словах было больше, чем могли выразить долгие речи.

Тамара стояла в стороне, не смея нарушить этот момент. Что-то сжалось внутри от вида их встречи. Отцовская нежность Илариона, детское доверие Полины, и вдруг кольнуло, а ведь он мог погибнуть.

Словно почувствовав ее мысли, Иларион посмотрел на Тамару поверх головы ребенка, и в его глазах она прочла понимание, тихую благодарность и что-то еще, глубокое, невысказанное, но уже ставшее частью их общей истории. «Здравствуйте, доктор Рудницкая», — произнес он с легкой улыбкой. «Кажется, благодаря вам я все еще здесь».

«Взаимно», — ответила она, подходя ближе. «Если бы не вы, Полина могла бы не быть с нами». «Выходит, мы квиты», — кивнул Иларион, осторожно опуская девочку на землю.

Они шли к машине Тамары, и со стороны могли показаться обычной семьей, мать, отец и дочь. Полина держала их обоих за руки, то и дело подпрыгивая от радости, а они украдкой переглядывались над ее головой, словно давние сообщники. В машине Тамара решилась задать вопрос, мучивший ее несколько дней.

«Иларион, у вас есть где жить после выписки?» Он помолчал, глядя в окно на проплывающие мимо городские пейзажи. «Есть комната при кладбищенской сторожке», — наконец ответил он. «Эдуард Степанович меня приютил.

Не хоромы, конечно, но для одного вполне достаточно». Тамара крепче сжала руль. «У меня есть предложение».

«Даже два». «И оба связаны с домом». «Слушаю».

Он повернулся к ней, внимательно глядя на ее профиль. «Мне досталась от бабушки старинная хата на окраине. Я там не была много лет, но знаю, что она нуждается в серьезной реставрации.

Особенно деревянные элементы, там резные наличники, ставни. Я подумала, может быть, вы согласились бы взяться за эту работу? И…» Она на мгновение замялась, поселиться там на время реставрации. «Хата большая, места хватит всем».

В салоне повисла тишина, нарушаемая только шорохом шин по асфальту. Тамара не смела посмотреть на Илариона, боясь увидеть в его глазах недоверие или, что еще хуже, жалость. «То есть вы предлагаете мне работу с проживанием?» Он произнес это спокойно, без насмешки.

«Да», — просто ответила она. «Полина переезжает ко мне. Ей нужно особое внимание после операции, и…» Тамара перевела дыхание.

Она бы очень обрадовалась, если бы вы были рядом. С заднего сиденья донесся счастливый возглас. Полина, внимательно слушавшая их разговор, не смогла сдержать эмоций.

«Дядя Ларя, скажите «да»». «Пожалуйста». «Мы будем жить вместе, и вы научите меня вырезать из дерева, как обещали».

Иларион обернулся к девочке, и его суровое лицо смягчилось. Затем он вновь посмотрел на Тамару, долгим, изучающим взглядом, словно пытался прочесть ее истинные мотивы. «Я согласен», — наконец сказал он.

«Но с одним условием. Платить вы мне будете честно, по рыночным расценкам, без скидок на…» Обстоятельства. Тамара улыбнулась, чувствуя, как спадает внутреннее напряжение.

По рукам? Честная сделка между врачом и реставратором. Их первый совместный путь лежал на кладбище. Тамара не планировала этого, но когда Иларион спросил, нельзя ли заехать забрать инструменты, она поняла, это правильно.

Все они должны отдать дань памяти, каждый своей. Старое кладбище встретило их тенистой прохладой и запахом свежескошенной травы. Эдуард Степанович, увидев Илариона, всплеснул руками и кинулся обнимать его со слезами на глазах.

Восстал из мертвых. Восклицал старик. «Я уж думал, не увижу тебя больше»…