Как только отец был похоронен, мачеха выставила в ночь падчерицу из собственного дома
И чтобы Алена жила со мной. Формально, хотя бы пару дней в неделю. Иначе я подам иск о фальсификации завещания.
Анна, слушая все это, вскипела: — Вы что, хотите использовать ребенка как разменную монету? Это отвратительно. Марина только криво улыбнулась: — Вам не понять.
Мне тоже нужны гарантии. Виктор и Кирилл переглянулись. Было очевидно, что она пытается блефовать.
Но что, если у нее действительно есть какие-то документы? Виктор решительно заявил: — Если у вас и есть что-то, несите в полицию, в суд. Попробуйте. Но будьте готовы, что вас тоже проверят на предмет мошенничества.
Помните, вы обещали исправиться. Теперь шантажируете нас. Очень почетно, да.
Лицо Марины побелело от ярости, но она сдержалась. Понимала, что Виктор может отвечать жестко, у него большие связи и опыт. Кирилл добавил еще более жестко:
— Знаете, Марина, я бы на вашем месте радовался, что мы не подали на вас уголовный иск за угрозу жизни ребенку. То, что произошло тогда, уже причина для серьезных мер. Если вы хотите играть дальше, мы можем тоже достать кое-какие документы и записи.
— Вы думаете, я боюсь? — прошипела она, поднимаясь. — Ладно. Посмотрим, кто победит.
С этими словами Марина вышла из офиса, оставляя за собой шлейф нервного напряжения. Анна посмотрела на мужчин: — Что же нам делать? — Проверим у нотариуса, есть ли какие-то странные документы, — спокойно ответил Виктор. — Мне кажется, она просто пытается нас запугать. Но нельзя недооценивать.
— Согласен, — кивнул Кирилл. — Сходим, проверим, все ли в порядке с архивами. В худшем случае, если будут проволочки, нам придется судиться еще раз.
Анна сжала кулаки: — И неужели она думает, что мы отдадим ей Алену? У девочки после ночи, проведенной на морозе, остались психологические травмы. Виктор положил ей руку на плечо: — Спокойно. Мы не отдадим ее.
Она под защитой закона, и мы делаем все по правилам. Марина может биться, но шансов у нее немного. Действительно, у Марины не нашлось никаких реальных компрометирующих документов на нотариуса.
Это был блеф, отец Алены все оформил аккуратно и подписал при свидетелях. Поэтому никакого скандала не вышло. Марина лишилась своих последних козырей.
Впрочем, она еще долгое время мелькала на горизонте, периодически меняла адвокатов, отправляла письма в разные инстанции, но по сути, это были жалобы без оснований. Тем временем жизнь шла вперед. Алена постепенно приходила в себя, оттаивала душой, радовалась дружбе с одноклассницами, рассказывала им, что теперь живет у замечательных людей, которые не дают ее в обиду.
Прошла зима, настала весна, и девочка впервые за полгода пошла на долгую прогулку в парк, уже без ощущения, что она чужая в этом городе. Ей казалось, что мир снова обретает краски. Однажды, когда Анна и Алена сидели вечером на кухне и пили чай, девочка, глядя на чашку, вдруг тихо спросила: — Анна, а можно мне поехать на могилу к папе? Женщина с сочувствием посмотрела на нее: — Конечно, можно.
Завтра я смогу отвезти тебя. Или Виктор, или Сергей, кто будет свободен. Алена благодарно кивнула.
Она еще ни разу не была на кладбище со дня похорон, когда все было так сумбурно и мрачно. А сейчас ей хотелось побыть там, поговорить с папой, пусть и мысленно, рассказать, что у нее теперь есть люди, которые о ней заботятся. На следующий день Анна посадила девочку в машину, и они отправились к тому самому месту, где похоронили ее отца.
Кладбище было ухоженное, вокруг зацветали первые весенние цветы. Алена несла небольшой букет тюльпанов. Остановившись у могилы, девочка ощутила ком в горле.
Она присела на корточки, положила цветы: — Папа, прости, что не приходила. Я… очень скучала. Меня выгнали из дома, но все уже хорошо, со мной все будет в порядке, правда.
Она тихо всхлипнула, чувствуя, как слезы размывают изображение в глазах. Анна отошла чуть в сторону, давая девочке возможность побыть наедине с мыслями. Алена смотрела на фотографию отца, ту самую, где он улыбается.
И казалось, что он говорит ей: «Малышка, я всегда буду рядом. Продолжай жить и рисуй все, что придет в голову. Я горжусь тобой».
В душе девочки стало теплее, она понимала, что папа не хотел бы, чтобы она страдала. Он оставил ей наследство не для того, чтобы она жила в страхе, а чтобы имела возможность реализовать свои мечты. И у нее еще все впереди…
