Как только отец был похоронен, мачеха выставила в ночь падчерицу из собственного дома

Мы будем рядом. Девочка кивнула, чувствуя, как тревога все еще жмет сердце. Но в то же время было и облегчение.

Она не осталась наедине с коварной мачехой, у нее были защитники, те, кто не позволят выставить ее за порог снова. Наступил день заседания суда, которое должно было решить, кто получит право опеки над Аленой и как распределится наследство, оставшееся после отца. В зале сидели обе стороны — Марина с адвокатом, солидным мужчиной с тонкими губами и сухой манерой речи, и команда Виктора, куда входил приглашенный ими специалист по семейному праву, а также Анна в качестве свидетеля.

Алена тоже присутствовала, хотя и очень волновалась, ведь от решения суда зависела вся ее дальнейшая жизнь. Судья, невысокая женщина с очками на кончике носа, просмотрела документы. Весь процесс шел больше часа.

Сначала адвокат Марины старался представить ситуацию так, будто у Марины с девочкой были мелкие недоразумения, что Алена сбежала сама и все преувеличено. Но сторона Виктора предоставила показания водителя, записанные разговоры с персоналом, где упоминалось поведение Марины, а главное — медицинский отчет о переохлаждении и гематомах на руках, что говорило о том, что девочка провела ночь на улице в мороз. — Как ребенок оказался в тапках при минусовой температуре? — строго спрашивала судья адвоката Марины.

— Вы утверждаете, что она сама решила прогуляться. Это звучит крайне неправдоподобно. — Да, ну, знаете, подростки… — пробормотал адвокат, но тут же осекся: — Алене-то всего десять.

Да и какая прогулка в три часа ночи? Показания Анны и Виктора, которые рассказали, как обнаружили девочку, лишь укрепили у суда впечатление, что Марина поступила жестоко и бесчеловечно. Ее попытки оправдываться ссылками на стресс не вызывали у судьи сочувствия, особенно после того, как та увидела фотографии дома Анны, где для Алены созданы нормальные условия проживания, и услышала подтверждение, что сама девочка не хочет возвращаться к мачехе. Вопрос о наследстве разбирали отдельно.

Выяснилось, что отец Алены действительно перед смертью оформил завещание, в котором основная доля акций фирмы, а также несколько ценных объектов недвижимости должны перейти девочке, а также был указан пункт о том, что до достижения ребенком совершеннолетия управление активами будет осуществляться назначенным опекуном при содействии совета директоров компании. Имя Марины там не фигурировало как единственное доверенное лицо, только как возможный член совета, если соответствует требованиям добропорядочности и родительской заботы. Суд, однако, усомнился в добропорядочности Марины.

В итоге было вынесено постановление: Алена остается под временной опекой, назначенной из числа близких друзей отца. Подробности юридически оформлялись через органы опеки и совет директоров, а Марина не получает право единоличного распоряжения наследством.

Более того, инициировалась дополнительная проверка деятельности Марины на предмет возможных махинаций с деньгами. Судья также постановила, что вопрос о полноценном опекунстве будет рассматриваться повторно, но Марина, учитывая ее поведение, не рассматривается в качестве подходящего кандидата до особого распоряжения. Когда решение было озвучено, Марина покинула зал, кипя от ярости, не подойдя к Алене.

Девочка сидела тихо, все еще переваривая, что произошло. Анна и Виктор обняли ее, стараясь приободрить. — Это значит, что теперь ты можешь спокойно жить без страха, — сказала Анна, проводя рукой по волосам девочки.

— Мы будем рады, если ты пока поживешь с нами. А дальше посмотрим, — добавил Виктор. — Может, мы вместе найдем решение, или кто-то из нас с Кириллом возьмется за опеку.

Но ты не волнуйся, тебя не бросят. Алена всхлипнула, но это уже были слезы облегчения. Ей трудно было поверить, что еще недавно она мерзла в ночном саду, а теперь все решилось вот так.

Она тихо повторяла: — Спасибо, спасибо. Судья подошла к девочке, слегка улыбнувшись: — С тобой все будет в порядке, юная леди.

Но слушайся опекунов, учись хорошо, твой отец этого очень хотел. Алена кивнула, стараясь сдержать слезы. Теперь, когда все улажено, ей оставалось лишь понять, как жить дальше в этом новом мире, без папы, но уже не в страхе перед мачехой.

Шли месяцы. Алена жила у Анны и Сергея, постепенно привыкала к их распорядку. Спала в чистой уютной комнате, ходила в школу неподалеку, где встретила новых одноклассников.

В первое время девочку мучили кошмары, она просыпалась по ночам, думая, что снова окажется среди холода и снега. Но рядом всегда была Анна, готовая обнять, успокоить, принести теплое одеяло и чашку какао.

Постепенно страх отступал. Виктор время от времени забирал Алену на выходные, чтобы вместе съездить в гости к Кириллу или на природу. Он считал нужным показать ей, что у нее есть дружная команда взрослых, которые ее защитят.

Кирилл оказался достаточно веселым человеком, хотя и выглядел сурово. Он говорил девочке: — Если кто тебя обидит, только скажи, я мигом подъеду на своем джипе. Алена улыбалась его шуткам.

Ей было тепло от такого внимания. Сердце девочки все еще болело от потери отца, но теперь у нее были люди, которые защищали и помогали ей. Она продолжала рисовать, и Анна даже записала ее в художественную секцию при Доме творчества, где преподаватель хвалил Алену за особое видение формы и цвета.

На одном из первых занятий девочка нарисовала образ папы: добрые глаза, теплая улыбка и рядом маленькая фигура — сама Алена. Преподаватель отметил необычную эмоциональность рисунка: — Тебе надо развиваться дальше, — говорил он, передавая дочке совет через Анну…