Мільйонер-одинак, дізнавшись про свій СМЕРТЕЛЬНИЙ діагноз, блукав вулицею. Побачивши бездомну голодну жінку з дитиною, привів до себе додому. А вранці, зазирнувши до кімнати, ОНІМІВ від побаченого

Глеб вышел из клиники. Замер на ступеньках крыльца, словно не решаясь сделать следующий шаг, и обвел взглядом окружающий мир. Погода стояла омерзительная даже по меркам поздней осени: свинцово-серое небо с тяжелыми тучами, которые, казалось, вот-вот коснутся верхушек облетевших деревьев.

Их черные ветви торчали, как обожженные спички, во все стороны, подчеркивая безжизненность пейзажа. Вчерашний снег, первый в этом году, еще вчера такой ослепительно белый и мокрый, многообещающий, сегодня превратился в неопрятную жижу под ногами прохожих.

Люди шли, слегка сутулившись, будто пытаясь стать меньше и незаметнее. Взгляды их были устремлены вниз, под ноги: каждый старался обойти предательские лужи и обледенелые комки грязного снега. Поскользнуться, промочить ноги в ледяной воде или, что еще хуже, растянуться посреди улицы — удовольствие сомнительное.

Весь город был окрашен в депрессивные серые тона, как на старых фотографиях: бесцветный, грязный, унылый. Но, как ни парадоксально, Глеб смотрел на эту толпу неторопливых прохожих с тихой завистью. Завидовал их праву быть недовольными слякотью, их промокшим ботинкам, даже их плохому настроению, которое сменится, как только выглянет солнце.

Ведь у них была целая жизнь впереди, со всеми ее радостями и горестями, взлетами и падениями. В отличие от него. У него в правом кармане пальто, словно тяжелый камень, лежал его приговор.

Медицинская карта с разноцветными листами анализов, заключениями специалистов и, наконец, на последней странице — диагноз, выведенный размашистым почерком врача. Диагноз, который перечеркивал одним махом всю его прежнюю жизнь, все планы, все надежды, как жирная черная линия через страницу ежедневника.

Заметив, что начальник стоит неподвижно слишком долго для обычной паузы, водитель решил, что тот ждет машину. Завел двигатель, подкатил к самому крыльцу, распахнул дверцу. Но Глеб, подойдя к автомобилю, не спешил садиться внутрь.

Что-то в его движениях, в выражении лица насторожило молодого водителя. «Дрюня, — произнес Глеб, обращаясь к парню, — ты, наверное, езжай уже домой. Сегодня у тебя…»

Он сделал паузу, словно подбирая слова, «…выходной будет. А я хочу прогуляться немного». «Как же, Глеб Аркадьевич? У вас же через час летучка», — развел руками водитель, молодой парнишка, работавший у Глеба чуть больше полугода.

В голосе сквозило искреннее недоумение. «Ничего, я перенесу», — успокоил он слишком ретивого подчиненного. «Разве сможет этот пышущий здоровьем юнец понять, что мне теперь совсем не до работы?» — подумал Глеб, глядя на растерянное лицо водителя.

А ведь когда-то он сам, точно так же, как этот Андрей, из кожи вон лез, чтобы чего-то добиться, чтобы построить карьеру, заработать серьезные деньги. Он принес в жертву этому восхождению всю свою личную жизнь. За работой не нашел времени полюбить по-настоящему.

Не создал семью, не воспитал детей. И что теперь у него есть? Успешный бизнес. Миллионы на банковских счетах.

Но ради кого или чего он заработал эти миллионы? Ради себя самого? Но ему уже не суждено было их потратить. Ради близких? Но их у него не было. Хороший большой дом.

Но до звона пустой. Этот дом встречал его каждый вечер гулкой тишиной, в которой эхом отдавались его собственные шаги. Шикарный автомобиль, в котором возить, по сути, некого…